Майкл Муркок - Чуждое тепло

Лорд Джеггед рассмеялся. Он послал лебедя кружить вокруг самых высоких зданий. Тот парил по небу, и все время Джеггед смеялся.

– Джерек, ты умен. Ты – достойнейший из нас.

– Но где сейчас миссис Амелия Андервуд? – окликнул его Джерек Карнелиан, следуя за своим другом; его серый костюм с оранжевыми стрелами трепетал во время движения по воздуху. – Я думал, вы сообщите мне, что привезли ее с собой!

– Я? Сообщу? Нет.

– Тогда где она?

– В Бромли, я полагаю. Англия. Кент. 1896 год.

– О, Лорд Джеггед, вы безжалостны!

– В некоторой степени, – Лорд Джеггед направил лебедя к голове статуи, на которой восседал Джерек. Это была странная статуя – с повязкой на глазах, с мечом в одной руке и золочеными весами – в другой.

– Ты чему-нибудь научился во время своего короткого пребывания в прошлом, Джерек?

– Я многое испытал и кое-чему научился, Лорд Джеггед.

– Что же, я думаю, это лучший способ учебы, – снова улыбнулся Лорд Джеггед.

– Это были вы… лорд главный судья… не так ли? – спросил Джерек.

Улыбка стала шире.

– Вы должны доставить миссис Амелию Андервуд обратно ко мне, Лорд Джеггед, – требовал Джерек. – Хотя бы только для того, чтобы она смогла увидеть это.

– Эффект Морфейла, – сказал Лорд Джеггед, – это неоспоримый факт. Браннарт утверждает это.

– Вы знаете больше.

– Польщен. Ты слышал, между прочим, что случилось с Монгровом и инопланетянином Юшариспом?

– Я был занят и не слышал сплетен.

– Они построили космический корабль и улетели вместе распространять сообщение по Вселенной.

– Итак, Монгров покинул нас, – услышав эту новость, Джерек почувствовал печаль.

– Он устанет от миссии и вернется.

– Надеюсь.

– А твоя мать, Железная Орхидея. Ей надоело увлечение Вертером де Гете. Я слышал, они теперь с Герцогом Квинским удалились от мира и вместе планируют вечеринку. Орхидея будет направляющим ангелом, поэтому вечеринка обещает быть небезынтересной.

– Я рад, – сказал Джерек. – Думаю, что скоро отправлюсь повидаться с ней.

– Поезжай, она любит тебя. Мы все желаем тебе счастья.

– А я люблю миссис Амелию, – многозначительно сказал Джерек. – Увижу ли я ее снова, Лорд Джеггед?

Лорд Джеггед похлопал по шее своего грациозного лебедя. Птица взмахнула крыльями, удаляясь от Джерека. – Увижу ли я ее? – закричал Джерек. И Лорд Джеггед бросил через плечо.

– Несомненно, ты увидишь ее. Хотя многое еще должно произойти. Во всяком случае, до Конца Времени еще, по крайней мере, тысяча лет!

Белый лебедь поднимался все выше и выше в голубое небо. Лорд Джеггед помахал рукой с его пушистой спины.

– Прощай, мой преданный друг! Ариведерчи, влекомый ветром времени листик! Мой воришка! Моя печаль! Моя игрушка! Моя радость! До свидания, милый!

И Джерек увидел, как белый лебедь повернул голову на длинной шее, чтобы взглянуть на него загадочными глазами, прежде чем исчезнуть за единственным облачком, плывущим по пустому слепому небу.

Разузоренные в тончайшие оттенки зеленого, Железная Орхидея и ее сын возлежали на зеленой лужайке, плавно спускающейся к лазурному озеру. Был вечер.

Между Железной Орхидеей и ее сыном покоилась золотисто-зеленая скатерть, уставленная нефритовыми блюдами с остатками ужина. Здесь были зеленые яблоки, зеленый виноград, сердечки артишоков, имелись чеснок, корнишоны и незрелые дыни, сельдерей и авокадо, виноградные листья и груши, в самом центре этого натюрморта в зеленых тонах ярким мазком краснела редиска.

Железная Орхидея слегка приоткрыла свои изумрудные губы, когда она потянулась за неочищенным миндалем. Джерек рассказал ей о своих приключениях в эпохе Рассвета. Ее зачаровал рассказ, хотя она не все понимала в нем.

– И ты нашел смысл «добродетели», моя плоть? – Она покончила с миндалем и теперь раздумывала, не отведать ли корнишонов.

Джерек вздохнул.

– Должен признать, что до конца не уверен в этом. Но, полагаю, «добродетель» имеет какую-то связь с «развращенностью», – он засмеялся и вытянулся на прохладной траве. – Одно порождает другое, мама.

– Что такое «развращенность», любовь моя?

– Я думаю, это что-то, связанное с неспособностью контролировать свои поступки. Что, в свою очередь, имеет какую-то связь с окружением, в котором предпочитаешь жить… если у тебя вообще есть выбор. Возможно, когда миссис Амелия Андервуд вернется, она сможет объяснить точнее.

– А она вернется? – безотчетным жестом пальцы Железной Орхидеи опустились на редиску и отправили ее в рот.