Мария Котикова - Маски

— Это не конец…

— Вот и умница! А теперь давай-ка нарядим тебя, а то за дверьми эта лиса уже минут пять топчется да подслушивает. И не стыдно ей!

Кори чуть не выронила одежду и украшения… Как, ну как ее заметили?! Ведь не видно и не слышно ее было! У-у! Обидно… Но не то, что заметили, а кто! Люди!!! Хоть плачь, право слово…

Из зеркала на Ладу смотрела Чужая. От нее самой остались только глаза — глубокого лавандового цвета, но и те как-то потускнели и не сияли больше звездами небесными. И волосы утратили свой медовый блеск, и кожа потеряла свою золотистость и свежесть, став белой от пудры. Страшно… видеть такое.

— Ой, срамота-то какая! Да неужто тебе дитятко мое в этом к алтарю идти?! У черти хвостатые, в кого превратили девицу невинную!

Няня чуть не плакала. В таком виде клятвы брачные говорить перед древними Богами? В этом… Этом… Да то, что надели на Ладу, язык-то платьем назвать не повернется! Так… что-то шелковое полностью открывшее ноги и покатые плечи! Да у них ни одна девица не позволит себе так обнажиться не то, что прилюдно, но и перед мужем!

Парни, краснея, отводили глаза. Хороша, конечно, сестрица, но платье…

А Кори откровенно не понимала, что такое происходит с людьми. Кимоно не то, что красивое, оно шикарное! Да половина девушек ее расы передрались бы за то, чтобы хоть раз надеть его… Да что надеть! В руках подержать. Его ведь шили лучшие мастера! А Владыка оценивал, выносил свое веское слово! А этим все не нравиться! Темнота!

— Да что вы понимаете в красоте?! Теперь ее хоть хорошенькой назвать можно, не то, что раньше! Замухрышка какая-то была…

— Что?!!

А Лада смотрела на себя и не знала, толи плакать, толи смеяться…

Кимоно было насыщенного пурпурного оттенка. Все шитое золотыми цветами да лентами. Только… плечи вот… и ноги… Открыты. Ну, не совсем, но… легкую газовую, до неприличия прозрачную, ткань язык не повернется назвать частью юбки. По самым скромным подсчетам этот наряд оставлял мало места для воображения… Нет, пояс был ничего… симпатичный… Со стелящимися за спиной черными волнами шелка… Впрочем, как и рукава. А еще золото, золото, золото. Одних браслетов было штук двадцать. Минимум. А еще серьги, цепочки, подвески…

На голове красовалась… конструкция. Из цветов, жемчуга, золота и волос. Жуткая. Непонятная. А сколько это все весило! Словами не передать!

Лицо скрывал такой слой кос-ме-ти-ки, что кожа прямо-таки чесалась. Белила, румяна, тени, помада… И все это на ней. Страшно. Неприятно. Глупо.

И это здесь считается… модным?

— Я… должна в этом… выйти замуж?

А голос дрожит. Немудрено… от такого.

— Конечно, госпожа! Это традиция, берущая начало с самого основания Империи! Император сам выбирает наряд для своей будущей жены! Этим он показывает свою заботу и…

Мда… Заботу, значит… А может — насмешку?

— А теперь, все вон! Госпоже надо подумать!

Изумление.

— За-зачем?

— Традиция!

И шустрая Кори профессионально вытолкала всех за дверь, кроме, разумеется, невесты. Маленькая месть за большие обиды… Ничего-ничего. Посмотрят церемонию и отправятся домой. Нечего этим людям здесь делать… С этой Ладой бы поладить! Что при этих людях — невозможно! В принципе…

А княженка с тоской посмотрела на залитую лунным светом и красными отблесками огня веранду. Еще два часа до восхода солнца. Еще два часа свободы. Горько…

Беглый взгляд на отражение в зеркале. Разве это она? Нет. Другая. Чужая. Китсуне. Да, можно сказать и так… Только ушей да хвостов не хватает… Впрочем, не важно. Лучше она от этого смотреться не будет.

Рука сама потянулась к выбеленному краской лицу… Не она это! Не она! А какая-то… маска! Да, маска! Искусственная, застывшая, неживая… Неужели княженка Лада сегодня умрет? Умрет навсегда? Забудет обо всем, что с ней было? О своем оставленном доме? Прошлом? Мечтах?

Пальцы скользят по стеклу, пытаясь стереть, сорвать, уничтожить…

— Это не Я! Не Я!!!

Вы хотели сломать ее, китсуне? Что ж… У вас получилось… Или… нет?

Пурпурный шелк тяжелыми складками упал на пол. За ним посыпались украшения…

Брак у китсуне состоит из двух шагов. Первый — просто муж/жена. А второй — глава дома, семьи, рода. И не проведя первую церемонию, нельзя провести вторую. И обе они всегда заключался главным жрецом в храме Богини Жизни. Белом, как цветы кувшинок в садах. И не важно кто ты — Владыка или раб — твой путь всегда приведет сюда, когда ты захочешь связать свою судьбу с кем бы то ни было. Таков закон. Таково пожелание Первой Императрицы. Великой. Мудрой. Жестокой. Священной. Ее чтили все китсуне без разбору. Кружевница, чьим именем не награждался никто уже на протяжении тысяч лет. Не было достойных… И вряд ли будут.