Арин - Заря

— Не может быть, — слабым голосом ответила Ната. Я тихо начала сползать по стенке. Мендариель… легендарный металл… каждый день был совсем рядом, в руках совершенно не мифического, а вполне реального наставника…

До комнат мы не дошли — нас дотащил ухмыляющийся во весь рот Зан. Да уж, самый триумфальный триумф, который может быть.

И вот день турнира настал. И честно говоря… походил он на дурдом (надо же, а я оказывается пророк!). Все бегали, все куда-то неслись. Девушки повизгивали, парни ходили возбужденные, будто выпили по несколько кувшинов бодрянки. [18] Лекарство для стимулирования работы сердца, изготовляется из плодов дерева, напоминающих кофе. Например, таким же содержанием кофеина. В общем, сумасшедший дом.

Зан наоборот был спокоен, как дохлый дракон. Встал, немного поел и пошел разогреваться в залы. Надьян ходил с ним и давал последние указания. Ната тоже следовала за братом хвостиком (таская за собой и меня в довесок). Мастера Лейрона видно не было.

Под соревнования отвели главную площадь. Место там было много: не один, а три турнира устроить можно.

Вообще турнир представлял собой помесь обычных соревнований (забеги, метание копий, стрельба из лука и т. д.) и различных единоборств (бои на мечах, копях, врукопашную… в общем мордобой, везде мордобой). Особняком стояли дуэли. Это если двое парней поссорились до такой степени, что решается только поединком, то вместо сиюминутной драки они устраивали дуэль на турнире: там и оружие дадут и растащат, если что (в обычное время любые драки были запрещены, так что соревнования были единственным днем, когда парни могла решать свои споры чисто по-мужски). Вот к этим дуэлям и готовился Зан. Проходящие мимо люди с любопытством смотрели на него, ища признаки страха или волнения — в Замке, как в любом закрытом обществе все новости разлетались со скоростью мысли, и о споре из-за Рины всем было известно. Рогаста нигде не видели.

Пробил колокол: соревнования начались. Девушки расселись на скамьях, не участвующие юноши стояли поодаль. Стражи следили за порядком. Мы с Натой ходили между ними, наблюдая за происходящим — дуэли начнутся в конце. Со временем к нам присоединился и Надьян — Зайрану требовалось в одиночестве собраться с мыслями…

И из-за этого дуэли начались раньше запланированного… между девушками. А точнее, в один прекрасный момент наша компания увеличилась еще на одного человека:

— Здравствуй, Надьян, — произнес за спиной у нас слащавый тонкий голосок. Мы обернулись. Перед нами стояла девушка. И она приветливо улыбалась Интореми. Тот удивленно вскинул брови и, улыбнувшись, поздоровался. Ната заскрипела зубами — девушка была полной её противоположностью, но зато полностью подходила старейшему: идеальная прическа бледно-золотистых волос, обычная форма ученика — идеально чистая — сидела на ней, как шелковое праздничное платье. Не девушка — картинка.

— Ты представишь нас, — из последних сил сохраняя вежливость, спросила моя подруга у своего (по крайней мере, так считала она) кавалера. Я возвела очи к горе. Начинается… бедная девушка, она не знает, во что влипла. Встать на дороге Натарины Летеш! Сказать, чтоб заранее костер готовила или не надо?

— А да, извини, — немного удивленно ответил Надьян (он, похоже, не понял, почему так злится Ната), — Милирисс Онара — моя одногруппница.

— Приятно познакомится, — тоном девушки-ромашки улыбнулась она нам, а потом повисла у юноши на руках:

— Ты так и не хочешь участвовать?

— Нет, — ответил, чуть поморщившись, парень, вызвав на секунду довольную улыбку на лице Наты.

— А ради меня, — упорствовала та.

— Даже ради тебя, — Надьян похоже смирился с обществом девушки и сделал вид, будто ничего не происходит. Зато по Натиному виду было понятно, что несчастной, не знающей о характере госпожи Летеш, готовится ужасная месть (я мстю, и мстя моя страшна, как сказала недели три назад моя подруга, подсыпая мокрого песка в сапоги одного из юношей — долго он потом вытряхивал его из обуви на улице, и это при том, что была ветреная погода и половина летучей грязи оказалась потом у бедняги в волосах… да, я присутствовала при этом, но попробуйте отговорить Нату от того, что она вбила себе в голову!).

Шло время. Милирисс висела на Надьяне и без конца говорила, Натарина продумывала план мести, а я пыталась вести себя так, будто меня нет. Быть ненужным свидетелей ссорившейся парочки — самое мерзкое положение в жизни. Бедный Надьян — ему явно было стыдно перед нами (и перед Натй в частности, которая ему, между прочим, взаимно нравилась), а скинуть эту трещотку ему не позволяло воспитание.