Вад Капустин - Орки плачут ночью

Разъяренный Мэн с вызовом повернулся к говорящему, но ничего не успел возразить. Властным жестом его остановила Лориэна.

-Война показала, что власть дукса и даже владыки не должна быть абсолютной, – сказала эльфийка. – Думаю, что Эммануэль не будет принимать решения единовластно. Для консультаций существуют советники, мы можем даже подобрать их из разных кланов. А в случае серьезных разногласий в конфликт всегда может вмешаться собрание семей. Надеюсь, такое решение устроит совет и уважаемого Фоуфсена?

-Согласен, – коротко бросил огр, усаживаясь на место. Хмурое лицо полуэльфа посветлело.

-Итак,– подытожил Норр. – Зеленая Долина обрела нового владыку. Надеюсь, что мы не пожалеем об этом решении. Теперь осталось решить судьбу пленных Истиэлей. Кто хочет высказаться?

Севка машинально вытащил из сумки бубен, легонько тряхнул его, и, услышав звон колокольцев, неожиданно для судей и для себя самого выступил вперед:

-Разрешите мне? Удивленный Норр жестом указал на место для выступлений.

-У меня немного, – смущенно пояснил Мясоедов, занимая указанное место. – Два назад мне приснился Великий отец, – он запнулся, ожидая смешков, однако судьи и публика отнеслись к его словам более чем серьезно. Разговоры стихли, и воцарилась настороженная тишина. Севка продолжал:

-Было это сразу после стычки с Тиссами, и Великий сказал, ну, я повторю дословно: «Я люблю всех своих детей. И тот, кто мог убить, но пощадил, заслуживает награды». Примерно так, – закончил он. – Это я к тому, что Истиэли, также как и Тиссы, были под действием проклятия. Кстати, – внезапно вспомнил он. – Великий отец сказал, что проклятия можно больше не бояться. Публика ахнула, зашумела. Старый Норр недоверчиво покачал головой:

-Ты уверен?

-Насчет проклятия я помню точно, – уверенно ответил Севка.

-Хорошая весть, – одобрительно сказал огр. Его поддержали остальные. Севкино потустороннее заявление приняли всерьез и без всяких колебаний. – Значит, Великий отец ждет от нас милосердия.

-Да. А теперь я прошу Совет разрешить мне уйти. С сегодняшнего дня место в Совете займет мой младший брат. Так велел Великий отец, – Севка подтолкнул вперед Влака. Пора было расставлять точки над «и». Судьба Истиэлей Мясоедова не слишком волновала, а в толпе он заметил Дориану.

Его отпустили без возражений, только огр буркнул, что скоро в Совете появятся и младенцы. Мэн, принявший замечание на свой счет, тоже попросил разрешения удалиться. Площадку суда друзья покинули одновременно.

-На минуту я подумал, что ты сейчас скажешь «нет», – честно признался Севка.

-Не поверишь, но на минуту и я так подумал, – также честно ответил Мэн с кривой усмешкой. – А потом понял, что именно так поступил бы мой старший брат. А вот он, – полуэльф бросил короткий взгляд в сторону «белых беретов», – этого никогда бы не сделал. Ты сейчас куда, в Чернолесье?

-Нет, в Китеж, – Севкане видел смысла скрывать от сирфа правду. Лишних объяснений не понадобилось.

– Мечты сбываются? – понимающе сказал Мэн и махнул на прощанье рукой, направляясь к лангедольцам. – Удачи!

-И тебе того же! – Мясоедов устремился навстречу дожидавшейся его девушке.

Дориана увлекла его в какую-то палатку и после торопливых объятий смущенно сказала:

-Отец на тебя очень сердит. Но ты не бойся, я его уговорю! Ты ведь не уедешь в Чернолесье сегодня? – она с надеждой посмотрела на парня. Откладывать объяснение больше было нельзя, и Севка решился.

-Я должен покинуть Кьяру, но тебе со мной нельзя, – выпалил он и в нескольких словах рассказал о встрече с китежанами и их ультиматуме.

– Но ведь ты вернешься? – девушка поверила сразу, но не могла смириться с разлукой.

-Может быть, очень нескоро, – Севка хотел быть предельно честным. – Решай сама. Ты сможешь уйти со мной только тогда, когда твой сын будет достаточно взрослым, чтобы стать наследником Норра. Я люблю тебя, но не хотел бы, чтобы ты оставалась одна…

-Да, ты прав, – девушка, казалось, оцепенела от жестокой правды и говорила бездумно, просто для того, чтобы не молчать.

-Прости. И прощай! – уже темнело, а Севка не мог терять ни минуты. Племя нужно было немедленно увести из Авалона.

Он ушел из палатки, не оглянувшись, потому что не мог позволить себе колебаний.

Вернувшись в лагерь, где его ждал брат, Мясоедов объявил обратный марш-бросок. Когда черная коробочка «мобильника» издала пронзительный визг, орки уже успели покинуть Зеленую долину и остановились на опушке Светлого леса.