Люциан Ферр - Чужая жизнь

Волна дикого первозданного гнева прокатывается по груди и выплескивается наружу потоком безумной ярости. Ярости, способной плавить землю и разбивать в песок скалы. Ярости отчаянной и слепой. Ярости, способной пожрать своего же создателя… И сейчас этот поток ярости с диким ревом набросился на тьму, на то, что давит и на боль. Набросился, чтобы откатиться назад и собраться для новой атаки. Еще более яростной и дикой. В который уже раз…

***

– Аргх!!! – застонал от дикой боли Фиар и вылетел из сна, словно бродяга-выпивоха из королевского дворца.

Очередной сон. Очередная боль и еще одно пробуждение. Все как обычно, но что-то все-таки было не так. Что-то такое… Нет, не во сне. В окружающем мире… «Точно! – подумал храмовник. – Что-то не так в окружающем мире. Но что?»

Парень сел на плаще и принялся внимательнейшим взглядом прочесывать сеновал, одновременно изо всех сил напрягая слух и пытаясь уловить, хоть что-то. Потратив на это минуту, храмовник начал было думать, что это ему всего лишь показалось, когда чутье опять взвыло. Чутье смогло предупредить лишь за пару мгновений до происшествия, но и этого Фиару хватило, чтобы, не поднимаясь, отскочить в сторону. А через мгновение земля вздрогнула, дом сильно тряхнуло и на то место, где только что сидел храмовник, рухнули несколько серпов и коса. Парень в который уже раз в своей жизни поблагодарил Владыку за предостережение и хотел было поднять с сена плащ. Но, делая шаг, лишь чудом сумел удержаться на ногах. Потому что земля опять вздрогнула, и дом еще раз тряхнуло. А потом еще, и еще. Старый сеновал дико скрипел и трясся, из щелей сыпалась труха, скопившаяся за долгие годы. Теперь уже забыв о плаще, Фиар счел за лучшее покинуть дом, пока на голову не рухнуло все здание, а не всего лишь пара серпов. Не убьет, конечно, но, тем не менее, приятного в этом мало.

Во дворе наблюдалась та же картина, что и на сеновале. Да, пожалуй, сейчас вся деревня едва ли не буквально ходила ходуном. Дико кричали животные в хлеву, крайне отрицательно реагирую на дрожь земли. Пожалуй, единственным, кто сейчас воспринимал все происходящее, как данность, был дед Кавка. Он просто сидел на лавочке перед домом и смотрел в даль. Никакого землетрясения для него словно и не существовало. Единственное, чем старик показал, что это все-таки не так, была фраза:

– Опять Ррлор гневается, – сумрачно заметил он, взглянув на выскочившего из сеновала храмовника, и снова замолчал, словно этими словами объяснялось происходящее.

Через некоторое время земля успокоилась, и мир вокруг вновь замер. К некоторому удивлению Фиара, ничего вокруг не рухнуло и даже не покосилось. Очевидно, вся деревня обладала изрядным запасом прочности. Это предположение косвенно подтверждали слова Кавки, раз он сказал опять, значит подобное уже случалось. «Интересно, – подумал храмовник. – А кто такой Ррлор?»

Парень с интересом посмотрел на Кавку. Еще вчера Фиар сильно удивился, когда, возвращаясь из засады, обнаружил здесь спокойно сидящего на лавочке старика. На вопрос: что он здесь делает, дед просто и с некоторым достоинством ответил, что он де уже слишком стар, чтобы от всякой нечисти драпать. И поэтому, когда та поперла из всех щелей, старик просто спрятался в подполе и тихонько сидел там, пока, по его мнению, все не успокоилось. Угроза того, что твари могут вернуться, действия на Кавку не возымела. Он просто пожал плечами и сказал, мол, от судьбы не убежишь.

В общем, занятный оказался старичок. Да и расспрашивать его не сложно. Он всегда четко отвечал на вопросы, не скатываясь до обычной крестьянской болтовни. Наверное, не хотел тратить остатки драгоценной жизни на всякие глупости.

– Кто такой Ррлор? – присаживаясь рядом, спросил храмовник.

– Дракон, – коротко ответил Кавка и замолчал на некоторое время. Парень было даже решил, что надо спрашивать дальше, но старик вдруг продолжил. – Не особо приятный собеседник был. Вечно боялся, что каждый пришедший хотел украсть его золото. И поэтому со всеми разговаривал как с ворами: презрительно, злобно. Хотя и это можно было использовать себе на благо. Я, например, когда был помоложе, помогал ему таких визитеров отваживать и за это неплохую вещичку от него получил. Хотя все-таки мерзкая была тварь – скотину у деревенских воровал. А что ему мешало просто купить ее, золота ведь много? Так ведь нет же, все его отвратительный характер. Вот и вышел закономерный финал. Почти…

– А что с ним произошло? – направил Фиар мысли разошедшегося деда.