Яна Паувел - Алый - цвет боли

— Любовника лучше инкуба тебе не найти!

— С-самайн? — недоверчиво переспросила я.

Губы демона искривились в грустной улыбке, и он плюхнулся обратно на стул, тяжело вздохнув.

— Отвратительно, не так ли… Демон секса, казалось бы, что может быть лучше — любая девчонка у твоих ног… Вот только никто из них не видит во мне меня! — неожиданно зло закончил парень и до хруста сжал руку в кулак. — Я могу найти свою избранницу только среди «чистых дев». А, учитывая, как себя ведут в наше время молодые девушки…. Не приставать же мне к малолеткам…

Честно говоря, я в его слова не особо вслушивалась, пораженная тем, насколько идеальной копией Алекса он был. Даже голос и интонации.

— Ну, ты хоть счастлива, да?

Я, наконец, перестала на него пялиться и кивнула, улыбнувшись.

— Самайн!

Моя улыбка невольно стала шире.

— Ой, да брось… — проворчал демон, неторопливо поднимаясь. — Я на чужое не претендую…

— Она и раньше свободной не была, — хмуро ответил Алекс, появившись в дверях кабинета.

Самайн вначале скривился, а затем неожиданно улыбнулся хитрой улыбкой.

— Ну, это как посмотреть… — подмигнув мне, проговорил он и неторопливо подошел к Алексу.

Не долго думая демон влепил ему подзатыльник и затолкал в свой кабинет.

— Ай! Из нас двоих, я, между прочим, старше! — донеслось уже оттуда, и я невольно улыбнулась, вернувшись к сортированию анкет.

От работы меня отвлекла возня в детской комнате, как я ее называла. Немного нахмурившись, я извинилась перед посетителями и пошла на звуки. Из детской доносились крики, детский визг и грохот. А затем все неожиданно смолкло.

Как я уже успела заметить, сюрпризов от малышей нужно ожидать именно тогда, когда они замолкают. Потому что это значит, что они заняты чем-то особенно интересным. И потому я сорвалась почти на бег, и в детскую не вошла, ввалилась.

Все дети оказались на месте, вот только все они стояли в центре комнаты и на что-то смотрели.

— Что там у вас?

Кто-то из детишек подпрыгнул, а маленький симпатичный малыш подбежал ко мне, схватил за руку и утащил в центр круга. Мальчик не умел говорить, или не мог, и потому только мычал, указывая маленьким пальчиком в лежащую на полу огромную черную птицу.

Я еле могла дышать, от ужаса. Птица еле слышно хрипела и билась в агонии, изгибаясь и трепыхаясь на полу. Ее крылья были целыми, да и каких-либо внешних повреждений не наблюдалось.

— Это все змейка, — внезапно проговорили знакомым голоском, совсем рядом.

Я вздрогнула всем телом, но постаралась улыбнуться близняшке. Девочка выглядела бледной и напуганной, но продолжала храбриться.

— Но тебе не стоит волноваться, — внезапно проговорила она, а я ощутила, как к горлу подкатывает тошнота, — мы с сестренкой о ней уже позаботились.

Как устояла на ногах, не знаю… Наверное, не хотела пугать детей. Я даже улыбаться продолжала. И в то же время внутри меня разрывало от ужаса. Теплые руки демона на талии стали для меня своеобразным якорем, вернувшим меня в реальность.

— Алекс? — всхлипнув, позвала я, уцепившись пальцами в его руку.

— Я здесь, — ответил демон и нежно поцеловал в висок. — Я рядом…. Всегда рядом…

Я до боли прикусила губу и резко развернулась в его объятьях, чтобы стиснуть его до боли, до хруста в ребрах своими руками, чтобы вцепиться ногтями в его спину и зарыться носом в его футболку, пока он успокаивающе поглаживал меня по спине.

— Я не смогу без тебя, — тихо прошептала я, когда моих ноздрей коснулся пряный запах его крови.

— Я никуда от тебя не денусь… — хрипло пообещал демон в ответ и поцеловал меня в макушку.

— Я люблю тебя… — еле слышно прошептала я, еще сильнее стиснув его в своих объятиях, и еще сильнее изранив ногтями его спину. — Так сильно люблю…

Только когда демон охнул от боли, я смогла немного ослабить хватку и только уперлась лбом в его грудь.

— Спасибо, Алекс, — неожиданно шепнул мне на ухо демон. — Я тоже люблю тебя…

И я даже не покраснела. Смущения просто не было. А может, его затмили беспокойство и ужас. Не знаю… Я старалась об этом просто не думать, наслаждаясь близостью любимого.

А затем, ночью был жуткий кошмар. Я была совершенно одна посреди бесконечного темного пространства. Не было верха или низа, не было какого-либо направления. Ничего не было. Я даже своего голоса не слышала.

Как не странно, вытащил меня из этого ужаса Цербер. Он просто внезапно оказался рядом и обнял. И декорации вокруг начали изменяться. К слову, Цербер в этот раз был подозрительно тихим. Он даже словом не обмолвился на протяжении всей тренировки. Просто стоял рядом и эмоционально направлял. А затем, когда мы уже закончили, и я разглядывала сегодняшние декорации, он внезапно спросил: