Ольга Табоякова: Все дороги нового мира

"Темные земли хотели медальон", - Хэсс чуть помедлил, но снял с шеи медальон земли. Тот не разговаривал с ним с момента бесславной смерти колдуна Флавиуса. Хэсс решил, что может отдать тот медальон, который у него есть. Тот другой медальон не вернуть, да это и к лучшему.

Надо было решить, как отдать этот самый медальон. Хэсс положил его на землю. Ничего не происходило. Вор подождал. Тишина. Тогда он поднял медальон и положил в ручей. Вода забурлила, и медальон медленно поплыл. Хэсс улыбнулся, похоже, что свои и чужие долги он отдал.

Вернувшись на полянку к оркам, Хэсс обнаружил, что все уже проснулись. Вору пришлось остаться в МаносФуэнтос еще на один день. Во-первых, Вунь косил какие-то волшебные травки, а во-вторых, Страхолюд обещал вечером замечательное выступление.

Если травки Вуня порадовали Хэсса, как настоящего травника, то вот это вечернее выступление у могилы из Черных глыб произвело гнетущее впечатление.

Следующую ночь перед отъездом Страхолюд потащил Хэсса к водяному, потом они сходили к прыгучим камням, а под самое утро заглянули на площадку Второго рождения.

- Она тебя звала, - сказал орк.

Хэсс ничего не понял.

- Это ты о чем?

- Иди, сходи, - постарался объяснить попонятнее орк. - Это площадка Второго рождения. Мы, орки, когда женимся, когда выходим победителями из сражений, или просто уворачиваемся от тяжелого меча наших супружниц приходим сюда. Иногда бывает, что это действительно второе рождение. Здесь на площадке снисходят откровения.

Хэсс не видел в этой площадке ничего волшебного. На его взгляд она была обычной, чуть примятая трава и все. Вор сделал пару шагов вперед и ничего... Дойдя до средины площадки, Хэсс поднял руки к верху и покричал, не желая разочаровывать Страхолюда. Орк довольно оскалился.

- Ты посиди там, раз хорошо, - покричал Страхолюд.

В это время к площадке уже подошли два десятка других орков. Хэсс понял, что за лучшее будет чуть-чуть посидеть на площадке. Он сел, закрыл глаза, потом расслабился и лег. Незаметно для себя он заснул. Разбудил его Страхолюд, толкнув бок.

- Чего спишь? Вставай! Маленький человек уже собрался.

Хэсс сладко зевнул.

- А красивая у тебя штука, - похвалил орк.

Хэсс провел рукой по груди. На шее висел медальон. Вор очень медленно снял медальон и посмотрел, тот, который вчера он опустил в плавание по реке. Только сейчас медальон был жив. Хэсс даже чувствовал, как тот дышал и тоже радовался жизни.

Озарение, что это подарок, пришло в душу вора и принесло с собой покой.

Направляясь домой, Хэсс думал, что ему делать с этим медальоном. Дома Хэсс занялся садоводством. Он попросил Вуня выбрать его личную клумбу, что и было сделано под подозрительными взглядами орков и Болтуна. Хэсс попросил остальных не трогать на клумбе ничего вообще. За пару дней Хэсс построил маленькую башенку, под которой он закопал полученный от земель МаносФуэнтос в подарок медальон. Милагро ухмыльнулся. Алила знала, что теперь то уж Хэсс точно станет колдуном, раз у него появилась собственная башня. Шляссер долго ругался, но повелел установить у башни постоянную негласную охрану. Хэсса тоже внесли в список особо ценных достояний Эвари, как колдуна, имеющего собственную пусть и миниатюрную башню.

Жизнь налаживалась, время шло, мир подумывал о новых загадочных событиях.

-- Глава 30. Все дороги нового мира...

- Тебе восемнадцать, и все дороги нового мира открыты для тебя. Я рад за тебя, доченька.

- Спасибо, папа. А дороги, они какие?

- Самые разные. Вся прелесть в том, что для тебя они сейчас отрыты все, абсолютно все.

Ахрон печально посмотрел на дом с красной крышей. Сегодня утром сын Вуня решил, что надо ему найти самого себя. Ахрон знал, что у каждого в жизни бывает такое время, когда надо пойти и найти себя. Его отец Вунь нашел себя, когда нашел его маму Лунь, она родила двух сыновей, и когда Вунь нашел личного духа Хэсса. А он - Ахрон - не сделал пока ничего такого, чтобы найти себя, поэтому Ахрон решил уйти из дома. Ведь дома ничего найти нельзя, надо пойти по дорогам этого мира и тогда...

Вчера Ахрон сказал родителям, что он уходит. Лунь повздыхала и даже украдкой поплакала, Вунь же наоборот загордился сыном. Вунь позвал личного духа и заставил того поплясать и спеть песню, чтобы дорога Ахрона была удачной.

Когда Вунь поднялся наверх, чтобы поговорить с женой, как-то ее успокоить, то Хэсс завел разговор, определивший выбор пути Ахрона.

- Скажи, вот у тебя есть цель - найти себя? - Хэсс внимательно смотрел на него.