Олег Небогатов - Воин Света

В дальнем конце большого каменного зала, потолок которого подпирали колонны, изображавшие страшных горгулий, возвышался трон. На троне том сидел, погруженные в тяжелые мысли, Зишгорн, один из последних представителей древней расы драконов. Ему было уже много тысяч лет. Из них, более тысячи, он провел в горах Аркерии, охраняя древние артефакты. Их было всего два, но сила, скрытая в артефактах, была способна уничтожить или подчинить своей воле целые миры. Кубок Огня, в котором хранились останки могущественного дракона, Нирога, равно, как и его сила. И еще один. Тот, что был передан на время Воину Света, по имени Стренус, дабы спасти его мир от вымирания. Стренус явился к Зишгорну из мира смертных. Он принес себя в жертву, совершив самоубийство, чтобы попасть в срединные миры Преисподней. Он побывал в Чистилище, получил силу, дарующую возможность странствования по мирам, открывая собственные порталы. Он, и еще трое – демон-торговец Астутус, воин племени браксусов Стирог, и юный оракул, по имени Алиса, пришли в обитель дракона просить о его услуге. Вернее, изначально, они хотели выкрасть оба артефакта, не зная, кто охраняет их. Узнав же, повели себя покорно. Зишгорн почувствовал силу Алисы и разгадал ее предназначение. Он не отдал ей Кубок Огня, поскольку, встреча со Стренусом лишила смысла ее просьбу. Юная душа обещала Кубок Торговому Совету в обмен на перемещение в глубинные миры. Стренус же обладал способностью перенести ее туда. Да и не отдал бы дракон в руки загребущего Дхвалинга – старейшины Торгового Совета – столь мощное оружие. Но, обстоятельства сложились благоприятным образом. Зишгорн был очень рад, что ему не пришлось убивать незваных гостей, и все обошлось простой беседой. Не любил он влезать в дела миров, драконы выше этого. Они жили до прихода Создателя и не подчинялись его Закону. Второй же артефакт – Медальон Времени, Зишгорн отдал Стренусу, условившись с ним, что, как только надобность в Медальоне пропадет, Воин вернет его хранителю, и позабудет к нему дорогу. Сейчас же, в голове дракона рылись черви сомнения. Правильно ли он сделал, поддавшись на уговоры людей? Справится ли Стренус со своей миссией? Сможет ли защитить столь мощного оракула, как Алиса? Зачем ее защищать? Да затем, что сила оракула все еще была запечатана глубоко внутри ее маленькой души. А еще потому, что на силу эту охотилась древняя демоница, по имени Ришона. Слившись с Алисой, Королева Проклятых могла получить власть, способную сравниться с силой Создателя, и развязать страшную войну одновременно во всех мирах Бесконечности. Ришона захватила мир смертных, который так отчаянно пытался спасти Стренус, и не желала на том останавливаться. Сперва она бы покусилась на оставшиеся миры, подаренные смертным, а потом бы взялась и за Небеса.

Но не только это волновало сейчас могучего дракона. Он неизбежно слабел. Прозябая столько веков в одиночестве, Зишгорн стал терять свои силы. А еще, он был очень стар. Ему трудно было признаться себе в том, что, реши дракон сразиться со Стренусом и Алисой, он мог потерпеть поражение. Столь большой и грозный, древний и мудрый, мог быть уничтожен горсткой искателей артефактов, возжелай они отобрать Кубок силой. Как только незваные гости покинули его обитель, Зишгорн попытался связаться с Последними, и попросить тех о помощи, но никто не откликнулся на его зов.

- Неужели, я остался один? – прошептал Зишгорн, все еще пребывая в раздумьях.

- О, да, мой дорогой. Некому сменить тебя на посту. Некому отпустить дряхлого старика на пенсию, - вывел дракона из размышлений приятный женский голос. Зишгорн поднял глаза, вглядываясь в дальний конец зала, но ничего не увидел. Перед глазами плыло. Еще один минус старости. Сотни лет, проведенные в свете факелов и пыльной темноте, вконец испортили его зрение.

- Кто здесь? – стараясь придать голосу как можно больше твердости, прорычал Зишгорн.

- Ах ты, бедняжечка. Как же жалко смотреть на тебя, слепая пародия на дракона. И нет такой оптики, что смогла бы изготовить пенсионеру очки. Жаль, правда? – гость неприкрыто издевался над драконом, голос его деформировался, превращаясь из звучного женского в отвратительный и скрипучий.