Ольга Табоякова - Контрабандный прогресс

Я влился в движущуюся колонну, но старательно старался не попасть под копыта лошадей, под телеги, под ослов. Я видел только людей, по сторонам совсем не хватало времени глазеть. Но кое-что я заметил, дома максимально двухэтажные. Есть каменные, есть и деревянные. Не скажу, что на улице чисто, но и не грязь по колено.

В очередной раз пытаясь не попасть под телегу с особо крикливым типом, который ругался за жизнь, я шарахнулся в сторону.

- Простите, - послышалось от кого-то на кого я налетел.

- Простите, - также пробормотал я. Мне еще здесь ссоры не хватало. Я поднял глаза и обомлел. Это был самый важный человек для меня в этой жизни - товарищ Монаков. Не знаю, как я это сделал, но сделал. Я напрыгнул на Монакова, обнял его руками и ногами и завопил:

- Благодетель, не погуби!

Монаков дернулся, и мы упали. На дороге это вызвало недовольство, привычное движение было приостановлено.

- Не погуби! - я орал еще пуще прежнего. - Благодетель наш!

Из людского потока вынырнул Афлон:

- Ого! - его мощная рука подняла ту слившуюся фигуру, которую мы представляли с Монаковым.

- Отцепись! - истерично стал орать Монаков.

Я кричал свое. Подозреваю, что окружающие получили не мало удовольствия, наблюдая за нами.

Афлон все еще держал меня за шкирку:

- Тыц! - скомандовал голос слева от нас с Монаковым. Это была незнакомая мне женщина. Я в отличие от Монакова догадался сразу заткнутся и более ценно потратить освободившуюся энергию. Я разглядывал женщину. Высокая, чуть полноватая, блондинка, но волосы редковаты, в ушах яркие серьги, лицо чуть подкрашено, возраст к сорока, одежда красивая, платье опять-таки без вышивки, но не черное, как у Афлона, а небесно-голубое.

- Тыц! - повторила свое указание женщина прямо Монакову в ухо.

Тот повернул голову, а я подумал, что располагаю стратегическим преимуществом и укушу его за мочку уха, если что пойдет не так.

- Ты кто? - женщина спросила меня.

Афлон стоял рядом и не вмешивался в наши разборки.

- Джек, - я уже нацелился на ухо Монакова.

- Это хорошо, - женщина вроде пошутила, но я не понял. - Ты чего в него вцепился?

- Я без него не могу, - я выпалил, лихорадочно думая, ЧТО ей сказать.

- Он мой родственник здесь, - послышалось признательное от Монакова.

- Да? Племянник? - женщина рассматривала нас по очереди.

Мы с Монаковым синхронно кивнули.

- Тогда может приведешь племянника в наш дом, а муж мой? - в очередной раз съехидничала женщина.

Монаков сглотнул, но я понял, что теперь его можно отпустить.

- Я Альта, - представилась женщина. - Жена твоего дяди Мерлина.

Я прибалдел от свалившихся сведений. Монаков в девичестве Геннадий Алексеевич стал здесь МЕРЛИНОМ. Так, наверное, и рождаются легенды.

- Веди его в дом, - велела Альта.

Афлон испарился, будто он примерещился мне.

- Я вернусь к вечеру, - милостиво сообщила женщина, кивнула мне и пошла по своим делам.

Я отлип от Монакова, все еще опасаясь, что он улизнет.

- Может сначала поедим? - жалобно так проблеял новоявленный Мерлин.

Во мне взыграла подозрительность. Где, еда, там питье и прощай товарищ Мерлин.

- Нет, лучше домой, - я крепко держал Мерлина за руку. Тот так тоскливо посмотрел на меня, что я уверился в свой догадке.

- Дома жрать нечего, - подкаблучник Монаков-Мерлин не желал так легко сдаваться.

- Совсем? - я хотел есть, но, с другой стороны, Монаков был мне дороже всяких там обедов и ужинов.

- Совсем, я потому и пошел, - мы уже шли по другой улице. Монаков на удивление легко лавировал в этой толпе народа и тащил меня за собой. - Да, не сбегу я, - сдался он. - Как потом ей объяснишь, куда племянника дел?

Я ему поверил.

- Давай, тогда поедим, - мои слова Монаков воспринял, как манну небесную, и тотчас же еще ускорил шаг. Через пять минут мы уже стояли на пороге местной объедаловки со смешной вывеской "Лошарик".

- Туда, - Монаковский желудок заурчал, мой стал ему вторить.

В зале я чуть не упал от крепкой смеси разных запахов.

- Здесь курят, - сообщил Монаков и поволок меня к столику у окна.

Мы сели друг на против друга. Я надеясь, что это не будет воспринято в штыки, приподнялся и еще больше распахнул окно. Стало полегче.

- Хей! - Крикнул Монаков-Мерлин.

- Мерлин! - радостно ему отозвался голос. - Как обычно?

- На двоих! - поспешил откликнутся Мерлин, глянув в мои голодные глазки.

Пока мы ждали заказа, я просто смотрел по сторонам и на Монакова. Он был в замечательной желтой рубашке с черной вышивкой, в серых штанах, в таких же смешных, как у меня калошках с ремешками и с сумкой, похожей на сумку Петра.