Александр Уралов - К.И.С.

— Уверен, — мрачно отрезал тот. — Только ты, никто, кроме тебя, поскольку ты — пришелец.

— А откуда ты это знаешь? — вкрадчиво спросил Стивенс и положил лапу на рукоять кинжала.

Джироламо посмотрел ему прямо в глаза. Кис вдруг встал и, подойдя вплотную к студенту, положил ему на плечи свои лапы. Они смотрели друг другу в глаза и через несколько томительных мгновений кот медленно отступил на несколько шагов и почтительно поклонился.

— Приветствую тебя, Джироламо. Извини, что не доверял.

Джироламо вдруг улыбнулся, и вывороченное веко его покраснело и заслезилось ещё сильнее.

— И я приветствую тебя, магистр Стивенс. Жаль, что не в лучшие времена встретились.

— Эй, ребята, — взмолился я. — Здесь, между прочим, сэр пришелец сидит, которому ещё на вашу дурацкую башню лезть надо. А я ни черта не понял, вы что, знакомы?

— Нет! — торжественно произнёс Кис и умолк, а когда Джироламо ушел вперёд, разведать дорогу, кот торопливо зашептал мне на ухо:

— Ты не забыл, надеюсь, что мы впёрлись во Мрак? Насколько я помню карты нашего мира, никакого королевства в тех краях, где мы во Мрак нырнули, не было и нет. Значит, мы где-то в другом месте. А теперь слушай самое главное — помнишь, нам говорили о том, что некоторые рыцари ушли навстречу Мраку и не вернулись? Джироламо — человек, пришедший из моего, то есть, нашего с тобой мира, понял? Молчи, смертный, что ты понимаешь? Это я тебе говорю, я — магистр! — понял? Никто не может уцелеть, пройдя через Стену Мрака, а он уцелел. Значит, есть у него магическая сила, а точнее — была! Перекалечило его, обессилило, может быть, он и не помнит, кем был там, в прошлой жизни, понял? Но то, что он не простой рыцарь — лапу отдам!

— А может быть, ты попробуешь в нём эту силу воскресить?

Кис сел, и глаза его потухли. Он почему-то посмотрел в сторону и, сразу же остыв, тоскливо сказал:

— Да нет тут практически никакой магии. Это он прав. Не хотел я тебе об этом говорить, да долго это не утаишь. Ни хрена здесь нет, как и в твоём мире, а от твоего родного этот мир отличается лишь общественно-политическим строем и наличием в нём говорящего кота. Вот тебе, рыцарь, и вся концепция…

Мы пробирались вдоль невысокого, преимущественно лесистого горного хребта, мало чем отличавшегося от наших Уральских гор. Переходя через один из перевалов, мы с Кисом полюбовались открывшимся простором. Насколько хватало глаз, в темно-зеленых просторах предгорий, нет-нет, да и поблёскивала тусклая гладь воды. Вот левее нас раскинулось большое озеро, длинной лентой уходящее вдоль горного хребта до самого горизонта. Далеко-далеко к югу где-то на берегах озера поднимались вверх тонкие на расстоянии струйки дыма.

Кис шумно втянул воздух носом и сказал:

— Рыбаки. Окуньков варят, даже отсюда чую. Эх, люблю, грешным делом, рыбалку!

— Углежоги, — спокойно ответил Джироламо. Треть доходов местного лорда.

Кис поднял вверх брови, закатил глаза и пожал плечами.

— А от ухи и я бы не отказался, — сказал Джироламо. — Но ничего, здесь озёрный край, часа через три выйдем к озерку, рыбы наловим.

— А места здесь как, спокойные? — подал голос я. — А то выйдет нам боком чёртова рыбка…

— Нормально, — ответил студент. — Лучше, чем у соседей. Местный лорд достаточно богат, чтобы откупиться от вурдов, да и родословная у него та ещё, чуть ли не от Адама. Поэтому и живёт несколько особняком, благо, что уже достаточно стар… Однако, дружина у него сильная.

— От соседей отбивается? — спросил я.

— Как водится. Взрослых детей у лорда нет, есть лишь шестилетний наследник. Вот лорд и старается и майорат сохранить, и не ссориться с вурдами и соседями… Ничего, ещё познакомитесь, к нему и идём.

Рыбалка удалась на славу. Джироламо ловко таскал из воды рыбину за рыбиной. Кис только орал от избытка чувств, бегал туда-сюда вдоль берега, стараясь не ступать на мокрый песок, и бесперечь помыкал мною:

— Раздувайте, рыцарь, раздувайте, пожалуйста. Давай, Джироламо, давай! Ух ты, вот это карась! Смотри, рыцарь, смотри! Вот это царская рыбина! А ты что там с костром возишься, недотёпа? Ты какую больше любишь, Джироламо, жареную или вареную? Чур, только самую большую — мне! Философу необходим фосфор для работы головного и спинного мозгов… ты всё возишься, наказание ты моё… раздувай, раздувай! Да бересты пихай больше, бересты!.. Ого! Гляди, а студент наш какого ерша вытянул!..

Словом, всё происходящее напоминало старый добрый выезд на рыбалку. Я разжигал костёр, тихо ругаясь и моргая от древесного мусора, запорошившего мне очи. Джироламо молча таскал из воды, как заведенный, рыбу, стоя по колено в воде. Стивенс дурачился на берегу, периодически принося пойманных рыб ко мне, и заставлял перекладывать их крапивой, уверяя, что при таком хранении рыба не испортится. Я же доказывал ему, что рыба испортиться просто не успеет, и продолжал попытки раздуть костер. По-моему, Кис слопал тайком несколько сырых рыбёшек, потому что на подбородке у него поблёскивали чешуйки.