Эрик Ластбадер - Вуаль тысячи слез

На улице громко кричали и, судя по всему, дрались дети. Ветер то и дело доносил монотонные звуки молитвы. Два полумесяца ярко блестели на фоне темного бархатного неба.

— Что привело гэргона к коррушам? — наконец спросила Риана. — Насколько я понимаю, в'орннам все равно, где жить: в море, степи или пустыне.

— Кундалиане не смеют спрашивать в'орннов!

— Почему бы вам не исполнить мое желание? Мне же осталось жить немного, я не успею никому ничего рассказать.

Нит Сэттт заворчал.

— В'орнны способны покорить любую расу, каждую особенным способом и в свое время. Здесь нас совсем немного, мы выступаем в качестве посредников во время военных столкновений между пятью племенами.

— По словам Макктууба, корруши будут воевать вечно.

— Ну, когда некому будет воевать, война точно закончится.

Риана почувствовала, что покрывается холодным липким потом.

— Вот как вы посредничаете — повсюду сеете ненависть и раздор!

— Корруши — религиозные фанатики, а мы говорим им то, что они сами хотят услышать. Эти дикари так кровожадны!

— Ручаюсь, до вас им далеко.

— Скоро я попробую и твою кровь, милая моя мятежница! — злобно ухмыльнулся Нит Сэттт. — Мы проводим эксперимент по измерению силы религиозной веры. Здесь, среди коррушских степей, она как нигде сильна. Религия делает туземцев глупыми, слепыми и глухими. Они считают, что мы оставили их в покое, потому что они торгуют пряностями, которые пришлись нам по вкусу. Корруши верят в это, так как основой их религии, как и любой другой, является самообман. Они считают, что мы не сможем заставить их выращивать и сушить эти пряности только для нас. Поэтому, пребывая в блаженном неведении, корруши торгуют с нами и пользуются нашим посредничеством, не понимая, что на самом деле они просто подопытные крысы.

— Однажды они проснутся, поймут, во что вы их втянули, и восстанут.

— Так же как восстали кундалиане? Как восстали те, кто верил в Энлиля? Мы — гэргоны! У нас сила! — Нит Сэттт развел руками. — Посмотри вокруг — что за примитивный, глупый, жалкий народ!

— Это ваше извращенное мнение.

Гэргон вспыхнул.

— Хватит болтать! Сейчас ты ответишь мне на все вопросы!

— Вы все равно мне не поверите.

— Если попробуешь соврать, я тебя накажу. Продолжай!

Риана глубоко вздохнула.

— Я не крала это пальто, я его нашла.

— Ты права, я тебе не верю.

— Гэргон умер.

— Он что, валялся мертвый в этом пальто?

— Нет.

Нит Сэттт наклонил голову.

— Знаешь ли ты, что каждая нейронная сеть несет подпись своего владельца?

Риана молчала, ее мозг лихорадочно работал. Пальто принесло их с Элеаной из Музея Ложной Памяти в монастырь, а потом ее — сюда, к коррушам. Это могло означать лишь одно — с помощью неизвестной магической силы Нит Сахор остался в живых. Естественно, это следовало держать в тайне. Усмехнувшись про себя, Риана поняла, что теперь Нит Сахор оказался примерно в том же положении, что и Аннон. Он был жив, но всеми силами старался спрятаться от своих многочисленных врагов, таких, как этот Нит Сэттт.

— Пальто принадлежало гэргону по имени Нит Сахор, — объявил Нит Сэттт.

— Вы говорите о нем в прошедшем времени. Значит, вам известно, что он мертв.

— Да.

— Он умер в сэсаловой рощице к северу от Аксис Тэра. Когда я его нашла, тело терзала стая снежных рысей. Наверняка они содрали с него пальто, чтобы скорее добраться до мяса.

— Какая жуткая смерть!

— Так или иначе, я разогнала рысей, похоронила гэргона, а пальто оставила себе. Думаю, это вполне справедливое вознаграждение за мои усилия.

— Сейчас пальто превратилось просто в одежду. Каждая нейронная сеть неразрывно связана с владельцем. Со смертью Нита Сахора оно потеряло волшебные свойства. — Нит Сэттт покачал головой. — Однако кое-что мне здесь неясно. Ты, кундалианская девушка, похоронила гэргона? Почему не оставила его на растерзание рысям?

— Вот мы и подошли к различию между кундалианами и в'орннами.

Нит Сэттт снова заворчал. Риана заметила:

— Если почтительное отношение к жизни, и не только к своей, означает слабость…

— Да, означает.

— Что же вы хотите от меня услышать?

— Многое. — Гэргон помахал затянутой в перчатку рукой возле лица Рианы. — Ты так и не ответила на мой вопрос — зачем тебе дзуоко Перрнодт? Сейчас я сам все узнаю.

Риана почувствовала, как кожу пронзает скальпель, — это от ионных искр било током. Воздух вокруг будто закипел и зашипел, у нее заболели зубы.