Александра Первухина - Право защищать

Перед глазами проходили сцены из жизни императорского дворца и как Эра, и Рейт, и даже Эфа старались сделать всё, чтобы он чувствовал себя в нём комфортно. Всплыли воспоминания о работе вместе с принцем-консортом над очередным его финансовым проектом, когда юноша до хрипоты спорил с Рейтом по поводу разумности привлечения новых технологий, которые практически не отражались на стоимости и надёжности нового завода, но могли серьёзно затруднить его строительство из-за необходимости переучивать рабочих. И как был до глубины души изумлён тем, что принц-консорт, в конце концов признав его правоту, не разозлился, не замкнулся в себя, а со смехом предложил посмотреть свежим взглядом и на другие проекты, чтобы выявить допущенные им ляпы ещё на бумажной стадии, когда это не грозит никакими серьёзными денежными и временными тратами.

Эра, терпеливо выслушивающая все его рассказы, порой просто невыносимая, но способная не задумываясь рискнуть жизнью ради членов своей семьи, к которым она причисляла и его. Странная девочка, понимающая его и принимающая таким, каков он есть, не пытаясь переделывать и искренне удивляясь, когда он ей втолковывал, что люди в семье обычно доверяют друг другу с оглядкой. Она некоторые вещи не понимала совершенно, но когда дело касалось политики и безопасности, превращалась в опытного и безжалостного профессионала, не считающегося ни с чем и не боящегося никого. Сейнал не сомневался, что, как только он встанет на сторону отца, она почувствует это, даже если он будет предельно осторожен и не допустит в её присутствии предательских мыслей на эту тему.

Даже Императрица, хотя она и отличалась крутым нравом и могла отправить на казнь кого угодно, не задумаясь ни на мгновение, в кругу семьи превращалась в совершенно другое существо и, не заботясь о своём статусе и положении, играла и дурачилась, искренне радуясь мгновениям, проводимым с дорогими ей людьми. В последнее время она перестала сторониться его, позволив увидеть не только грозную повелительницу одного из самых пугающих государств Галактики, но жену и мать, которая заботилась о своей семье и защищала её всеми доступными ей способами, не лишённую своеобразного чувства юмора. Женщину, которая по-своему, грубовато заботилась о нём и иногда ставила в тупик, воспринимая мир очень нестандартным образом. Сейнал грустно усмехнулся, положа руку на сердце, этой милой особенностью отличались все члены императорской семьи, порой оставалось только удивляться, как они умудряются вывернуть наизнанку общеизвестные вещи, сделав их совершенно непохожими на то, что он привык видеть, глядя на них.

Сейнал не хотел отказываться от всего этого… Решение пришло неожиданно вместе с воспоминанием о последнем «совещании» у отца, когда его не только не выслушали, но даже словно не замечали вовсе, пока он не задел самолюбия президента. Юноша болезненно улыбнулся, внезапно поняв, что уже принял решение, обида на своих родственников – это, конечно, звучит по-детски, нормальный человек никогда не станет ею руководствоваться, делая такой выбор. Значит, Сейналу оставалось признать, что он нормальным не является, потому что это стало последним аргументом в его споре с самим собой. Может быть, это и было глупо, но он не желал жить там, где оставался для всех невидимкой, пока не возникала необходимость в его способностях или просто в нём самом как третьем наследнике президента Юноша стиснул зубы, решительно посмотрел на хронометр, который отсчитывал минуты, оставшиеся до встречи с Ликером, и испытал огромное облегчение, когда последняя цифра превратилась в ноль, сигнализируя о том, что он безнадёжно опоздал. Всё. Самый главный выбор сделан. Он будет жить там, где его считают человеком, а не полезной в хозяйстве вещью, не имеющей права на своё мнение и чувства… И будет защищать свою семью как сможет, пусть даже обыкновенным молчанием, чего бы это ему ни стоило…

– Дос-с-стойное решение. – Сейнал вздрогнул, и развернулся к непонятно откуда (впрочем, открытое окно недвусмысленно намекало на способ проникновения в комнату) взявшейся Эре и тихо ахнул, когда понял смысл её слов.

– Ты нарочно… – Его голос сорвался от обуревавшей его обиды на людей, которым он начал доверять, как оказалось, слишком рано…

– Прос-с-сти. – (Юноша, стиснув зубы, повернулся к входящим в его комнату Императрице и принцу-консорту.) Эфа медленно сняла капюшон, что у неё было знаком высочайшего доверия к человеку, и тихо, серьёзно, без своего обычного насмешливого порыкивания продолжила: – Прос-с-сто ес-с-сть решения, которые каждый должен принимать с-с-сам, без пос-с-сторонней помощи. Мы бы с-с-соглас-с-силис-с-сь с-с-с любым твоим выбором, хотя, конечно, ес-с-сли бы ты ос-с-сталс-с-ся верен отцу, информацию, дос-с-ступную для тебя, ограничили бы и, вполне возможно, с-с-со временем предложили бы вернутьс-с-ся домой. Но, с-с-сказать чес-с-стно, я рада, что ты решил принять с-с-свою новую с-с-семью.