Маргарита Епатко: Путь Грома

– Параскева?

– Кому Параскева, а тебе Прасковья Ивановна. Неужто приехал на дедов дом посмотреть?

– Ну да. Он много рассказывал про жизнь здесь, дом и лес, – Илье быстро удалось взять себя в руки.

– Ну, посмотрел? – и женщина недобро усмехнулась.

Конечно, самым разумным было бы изобразить раздосадованного глупого юношу, развернуться и уйти. Возможно, тогда он избежал бы многих, очень многих неприятностей. Но эта недобрая усмешка до боли напомнила его самого. Вот, мол, пришел еще один глупый человечек вмешиваться в мою жизнь. И колдун решил сразу внести ясность.

– Дед говорил, что дом его собственность. Поэтому я хочу здесь остаться. – Илья снял с плеч котомку.

Старуха глянула на него с интересом.

– Что такому молодому парню делать в глуши? Поживешь пару недель и сбежишь обратно в город. И что за сумка у тебя такая странная?

– Ручная работа, сейчас так модно, – он усмехнулся про себя фразе, пришедшей в голову. Как говорила мама: знания всегда рядом. Надо только мысленно протянуть к ним руку. – К слову, дед учил, что гостя сначала надо напоить, накормить, а потом вопросы задавать, – и, игнорируя старуху, парень пошел в дом.

В избе было по-прежнему уютно. С виду неприметный рубленый домик внутри оказывался довольно просторным, поделенным на четыре комнаты. Печь в нем носила скорее декоративный характер: здесь итак всегда была нужная для него температура. Стоило переступить порог, как на чердаке затопали маленькие, обутые в лапти ножки и раздалось бормотанье: «Хозяин вернулся, хозяин вернулся».

– Ну, положим, хозяин в этом доме ты, – Илья сделал паузу, прислушиваясь к бормотанию домового, – и смотрю хозяин добрый. В доме чистота, порядок.

В ответ послышалось довольное кряхтенье. И затем неожиданно: – Бабка плохая, гони ее.

– Да, что такого она сделала?

– Травы собирает, людям помогает, люди в лес хотят. Будет шумно, все истопчут, испоганят, навредят.

– Хорошо, я подумаю, – ответил Илья и действительно всерьез задумался.

А чего он хотел, когда учил маленького человечка различать травы? Считал, что она никогда не применит знания? И использовала, кстати, не в самых плохих целях, стала лекаркой. А могла бы, учитывая, что растет в этом лесу… Интересно, что она помнит из его рассказов?

И тут, нарочно шумно кряхтя, вошла Параскева. Сморщенное лицо, шаркающая походка. От маленькой забавной девочки и стройной строгой девушки остались только большие темные глаза и необычно густые для ее возраста иссиня-черные волосы.

– Ну что, домовой уже на меня нажаловался? – спросила она деланно равнодушным тоном.

– Какой домовой? – колдун попытался изобразить удивление.

– Врать не умеешь, как и твой дед. Все на лице написано.

Хозяин на чердаке недовольно заворчал от многократного упоминания своего имени. Но Параскева, казалось, не слыша этого, продолжала.

– Ты ведь не просто так пришел? Наверное, дед, про травы много рассказывал?

– Рассказывал, – Илья не понимал, к чему она клонит.

– Много их в этом лесу. Есть такие, что больше нигде в округе не встречаются. Так вот я их собираю и людей лечу, – она сделала паузу, как будто призналась в тяжелом преступлении. – Знаю, твой дед всегда был против этого. Он вообще недолюбливал людей. Но я всем помогала и буду помогать.

– Это нормально, люди всегда помогают людям, – ответил Илья. – И если мой дедушка, – он кашлянул, – учил вас различать травы, он должен был это предугадать, – сказал он вслух, подумав о собственной абсолютной непредусмотрительности.

Параскева облегченно вздохнула и даже улыбнулась, обнаружив ряд прекрасных ровных зубов.

– Значит, не будешь меня гнать из лесу?

– Как я могу?

– Очень даже можешь, если ты внук своего деда. Даже сейчас в лес никто пройти не может. То в овраг скатятся, ноги переломают. То дерево старое на кого упадет. На днях пастух пытался корову, отбившуюся от стада догнать, так на него целый рой ос вылетел. Пастух назад, а корова загинула. А ты прошел, целый и невредимый. Как от села-то добрался, полем?

– Нет, проселочной дорогой, – не подумав, брякнул он.

Перед его глазами уже стояла картина заброшенной дороги изрытой ямами, заваленной старыми деревьями вперемешку с сочной зеленой крапивой. Похоже, по прошествии стольких лет пространственные ориентиры довольно сильно изменились и теперь каждое сказанное слово нужно сначала тщательно проверять.

Но старуху его ответ не особо удивил.

– Вот-вот, – удовлетворенно сказала она, как бы лишний раз получая доказательство своим мыслям. – Этой дорогой почитай лет пятьдесят уже никто не ходит. Там сам черт ногу сломит. А ты прошел. Да и узнать о ней мог только от деда, – и, не дожидаясь ответа, подытожила, – заболталась я. Скоро солнце припекать начнет, травы будет собирать поздно, – вышла на улицу.