Керк Монро - Твердыня полуночи

Гвай с Эйнаром явились под утро, сопровождаемые неизменным Уфтаком. Оба выглядели пьяными и очень довольными — не зря провели время.

Повелитель Артано остался на своей смотровой площадке — ему еще требовалось побеседовать с тем, кого здесь называли «Самым Главным».

На стойке, расположенный рядом с креслом Артано наливался темно-красным светом большой шар темного стекла. Рота-Всадник требовал от своего командующего подробного отчета о событиях минувшего дня.

Конан, по старой привычке, проснулся первым. Солнце еще не показалось из-за горного кряжа, однако небо было расцвечено всеми красками восхода. Было почти светло.

Месьор Гвайнард вкупе с броллайхэн дрыхли на полу, завернувшись в плащи и исторгая при дыхании могучий винный дух. Асгерд тихонько посапывала на деревянном ложе, рядом, свернувшись калачиком почивал барон Олем. Киммериец понял, что будить командира сейчас не стоит — это ж настоящее варварство, после эдакой вечеринки поднимать человека ни свет ни заря!

Конан натянул сапоги, набросил кожаный колет и решил прогуляться — хотелось во всех подробностях осмотреть верхний этаж башни-донжона. Очень уж необычно построено, люди так не умеют. На предупреждения Уфтака киммериец плевать хотел — в случае чего, он сумеет за себя постоять, да и гоблины наверняка не осмелятся обидеть хозяйского гостя. Конан сознавал, что с Артано шутки плохи: из вчерашней беседы, варвар понял, что здешний Господин вовсе не человек, а некто вроде воплощенного духа, каких в Хайбории привычно именуют «богами».

Внешняя галерея описывала полный круг внутри башни, со стороны Полуночи она выводила на обширный балкон, со стороны Полудня начиналась еще одна лестница, ведущая вниз. В каменном пролете, прямо посередине, почему-то красовалась немаленькая дыра, по пристальному рассмотрению оказавшаяся проплавленной. Конан пожал плечами, гадая, что могло послужить причиной расплавления камня, однако ничего определенного предположить не смог.

Решив продолжить осмотр, киммериец вернулся в коридор и тотчас столкнулся нос к носу с незнакомым уруком — не слишком высоким, как и положено уродливым, и, словно Уфтак, невооруженным.

— Ого, с утречком! — неожиданно приветливо сказал урук, завидев Конана. — А я к вам иду, Господин приказал.

— Что — приказал? — насторожился варвар.

— Приказал гостей развлекать, показать, все, что захотят. Меня Тальхуром кличут, я у Господина по ученой части помощник.

— По ученой? — Конан с сомнением осмотрел урука. Эта образина совершенно не ассоциировалась у киммерийца со словом «ученость». В глазах, однако, есть искорка разума, в отличие от звероподобного Уфтака, скорее всего служившего у прекраснолицего Артано кем-то наподобие дворецкого или камердинера. — Ладно, пусть будет по ученой… Только моих друзей сейчас лучше не будить, устали.

— Хорошо, не будем, — покладисто ответил Тальхур. — Тебя-то как звать?

— Конаном. Из Киммерии.

— А это где — Киммерия? За горами?

— В какой-то мере, — усмехнулся Конан, совершенно не покривив душой. В конце концов, Киммерия и впрямь находилась «за горами». — Хорошо, согласен. Что ты можешь мне показать?

— Чего хочешь. Погоди, только сбегаю к Уфтаку, скажу ему, чтоб предупредил твоих, когда проснутся, что мы гулять ушли. Иначе беспокоиться будут.

«Надо же, какой заботливый, — подумал варвар, — может, зря я про уруков плохо думал? Они тоже разные бывают, как и люди…»

Ждать пришлось недолго. Застучали по исцарапанному мрамору подкованные сапоги и Тальхур вынырнул из глубин коридора.

— Куда желаем пойти? — осведомился ученый урук. — Лаборатории, пыточные, скотоприемник? Волчьи загоны глянуть? Можно на Глау-дракона издали полюбоваться, но только издали!

— Ското… что? — не понял Конан.

— Скотоприемник, — раздельно повторил Тальхур. — Изловленных длинноухих первым делом туда приводят. Очень интересно.

— Решай сам, — сдался киммериец.

Пока спускались по вниз, урук объяснил варвару, что в появлении огромных дыр в лестнице виновны Пламенные Бичи — они когда злятся, то раскаляются настолько, что проплавляются на нижние этажи. Посему Артано запретил валарауко заходить в башню, чтоб жилище не портить. Заодно Тальхур сообщил, что дракон сейчас отлеживается после долгой вылазки — Глау захворал, видимо, простыл во время войны с альбами в горах. Чихает, исходит соплями, угробил уже уйму народу — сморкается чистейшей горючей смолой, червяк проклятый. Артано пытается его вылечить какими-то своими снадобьями, но пока ничего не получается. Вчерашний порошок, который тачками доставлял дракону третий десяток-платунг, оказался рвотным. А ребята были неплохие…