Марина Колесова - Дневник эльфийки

Метнувшись стрелой на другую сторону моста под визг колес останавливающихся лодок, я не переставая вопить: "неет!", вцепилась в ноги уже развернувшегося в мою сторону парня, который оказался именно тем, кого я так долго ждала.

— Ты что так орешь? Хочешь, чтоб нас в милицию забрали? — тихо спросил он, пытаясь осторожным движением высвободить хотя бы одну ногу из моего крепкого захвата.

Но любовь придала мне сил, и это у него не получилось.

Однако орать я перестала и, переведя дыхание, тихо сообщила ему: — Даже не вздумай, все равно не дам.

— Что не дашь? — медленно присаживаясь на корточки, осведомился он.

Тем времени из остановившихся из-за моей пробежки через мост лодок, высунулось несколько человек.

— Девка, ты что совсем очумела? Дура чокнутая! — услышала я, — Так ведь и под машину попасть недолго!

— Так вот как называются, эти лодки — «машины» — сообразила я, — надо будет учесть на будущее, — и не обращая внимания на крики, едва слышно прошептала, — я не дам тебе спрыгнуть вниз.

— С чего ты решила, что я хочу спрыгнуть? И вообще что ты тут делаешь?

— Я… я… я любовалась рекой, а потом вижу ты на перила влез, ну и подумала…

— Неправильно ты подумала, — парень аккуратным движением разжал мне руки и сел на перила.

Машины на мосту, видя, что мы на них не реагируем, начали разъезжаться.

— Но тебе же плохо! Я вижу, что плохо! Что случилось? — спросила я, пристально вглядываясь в такие красивые, но теперь такие печальные глаза.

Парень помолчал немного, а потом, глядя куда-то мимо меня, тихо проговорил, — Катя сказала, что если я не пообещаю ей, что мой отец организует ей фотосессию в Лондоне, то встречаться со мной она больше не будет…

— А твой отец может это сделать?

— Может… Легко может.

— Тогда в чем проблема? — удивилась я.

— Да не буду я его просить об этом, ни за что не буду! Я могу ей дать, то, что я могу, а не то, что может мой папочка. А это ее, видите ли не устраивает… Вот причем тут мой отец, спрашивается, если она со мной строит свои взаимоотношения, а никак не с ним? Я же не купить ее хочу на его деньги… Я люблю ее и думал, что она меня любит… А выходит, она лишь ради отцовских денег и связей… Гадко… — парень брезгливо передернул плечами, — До чего же гадко… Получается, она врала, что любит… Все врала.

— Возможно и так, — согласно кивнула я, — но ты ведь сам говорил, что людям на то жизнь и дается, чтобы искать, пробовать, находить, потом разочаровываться и снова искать… Может, ты просто еще не нашел свою любовь.

Парень спрыгнул с перил и встал напротив меня, взяв руками за плечи, — А ведь ты чертовски права. Не зря я тебя встретил сегодня… Явно не зря! — он долгим взглядом посмотрел на меня, а потом на одном дыхании выпалил, — Слушай! А ты не хочешь стать моей девчонкой? Тебе ведь все равно некуда идти, а так поживешь у меня. Я, правда, с предками обитаю, но квартира большая, и меня ни в чем не ограничивают. Соглашайся!

Кровь прилила к моим щекам, от избытка нахлынувших на меня чувств. Я, конечно, отчетливо понимала, что предлагает он мне это сгоряча, в надежде заглушить сердечную боль, но ведь именно об этом я молила несколько часов назад, поэтому ни секунды не раздумывая, кивнула, — Конечно согласна, кто ж отказывается от предложения такого парня.

— Вот и замечательно, — он решительно обнял меня за плечо и повел к машине, — поехали с предками тебя познакомлю.

Мы вошли в высокий дом, намного выше даже нашего дворца, но гораздо скромнее украшенный. Ни тебе резных колонн, ни мраморных балюстрад. У входа мой спутник обратился к заспанной привратнице:

— Роза, это моя девушка, запомни и сменщице передай, чтоб без проблем в любое время пускала.

— Да, да, конечно, обязательно и запомню, и передам, что в двадцать восьмой теперь новая жиличка, — закивала ему та из-за стеклянной перегородки, после чего нажала на что-то у себя на столе, и дверь перед нами распахнулась.

Удовлетворенно кивнув ей в ответ, он прошел через большой холл и, остановившись перед двумя сомкнутыми дверьми, нажал большую черную кнопку, бросив мне через плечо:

— Если как-нибудь без меня вернешься, скажешь: "в двадцать восьмую", тебя пропустят.

Идя следом за ним, я старалась запоминать все, что он делает, потому что вещи этого мира были очень странными и необычными для меня.

В эту время створки одной из дверей разъехались в стороны и мы вошли в маленькую комнатку, там на стене было много кнопочек, мой спутник нажал на одну из них, с цифрой семь. Двери комнатки сомкнулись, она задрожала и по моим ощущениям стала подниматься вверх. Я старалась ничем не выдать своего удивления, и усиленно делала вид, что стоять в маленьких комнатках, ползущих куда-то вверх для меня дело обыденное. Хотя по-честному мне даже страшно не было. Рядом с теперь уже моим парнем меня не пугало ничто. Внутри у меня все ликовало и пело… Хотя я немного лукавлю. Кое-что меня все же страшило. Страшило предстоящее знакомство с его, как он сказал, предками. Из контекста нашей беседы я поняла, что так в их мире называют родителей, а не давно умерших родственников.