Татьяна Гуськова - Радуга Ллинн-Хейма

– Хорошо, – я кивнула.

– А теперь расскажи, как тебе это удалось! – Фарн сделал ко мне несколько быстрых шагов, схватил за плечи и встряхнул.

– Что удалось? – голова моталась из стороны в сторону.

– Удалось вызвать меня?! Я знаю, что это не удалось Пресветлому королю, я чувствовал его жалкие попытки. Даже ему не удалось! А ты – девчонка! Жалкая полукровка!

С трудом, но я все же стряхнула его руки.

– Не смей так говорить со своей королевой! И знай – моя кровь чиста!

– Но как же? – Фарн вздрогнул и отступил. – Как же те, что были с тобой? Ты назвала одного из них своим братом…

– Он и есть мой брат. Не по крови, так по духу. И я любого за него разорву, как и он – за меня.

– Вилийцы не могут испытывать к нам родственных чувств!

– Почему? Я знаю, что ты долго пробыл в заточении и не испытываешь к ним добрых чувств, но меня воспитала вилийка. Я восемнадцать лет жизни провела среди вилийцев. И все, кто знаком со мной, любят меня. Я не говорю о глупцах. Таких полно везде, но они дурно относятся не только к ллиннэх, а к любому, кто отличается от них хоть чем-нибудь. И я хочу сделать так, чтобы в Вилии первых было больше, чем вторых. Ты знаешь, как ничтожно мало нас осталось. И нам сейчас нужен крепкий мир со всеми, но уж никак не война, которая добьет наш народ. И я добьюсь этого мира!

– Глупости! Нам не нужен никакой мир! Нам нужна сила! Чтобы защититься от всех этих!

– И где же ты возьмешь эту силу?

– Я сам стану это силой! Я сумею всех защитить! – Фарн с обезумевшим лицом потряс ожерельем.

– Что же ты не смог защитить греннов, когда на них обрушилась беда?

– Просто моя сила не до конца вернулась ко мне! Но вот она вернется! И тогда…

Неожиданно нить порвалась. Ожерелье Хранителя рассыпалось. Фарн пытался поймать продолговатые бусины, перехватить их в воздухе, но они падали на землю, превращаясь в капельки росы. Мужчина как утопающий за соломинку уцепился за оставшийся в ладони кулон из белого агата, но и тот истаял, как клочок утреннего тумана.

Ночь пролетела быстро, по крайней мере, мне так показалось. Больше всего я боялась, что Фарн что-нибудь с собой сделает, поэтому не отходила от бывшего Хранителя ни на шаг. Гибель ожерелья ошеломила меня, а Фарна вообще повергла в ступор. Он пустыми глазами смотрел перед собой и не отзывался, хотя безропотно позволил увести себя в деревню.

Из айли никто не вернулся, видимо они, напраздновавшись, так на берегу озера и уснули.

Мы с Фарном вдвоем сидели на бревнышке, когда из леса вывалился растрепанный и чумазый Наэлл. Гренн остановился передо мной, уперев руки в колени и тяжело дыша.

– Жива?!

– А чего со мной сделается! – улыбнулась я.

– Этот не причинил тебе вреда?

– Скорее уж я ему…

Наэлл подошел и помахал перед лицом Фарна рукой, тот никак не отреагировал.

– Что же ты с ним умудрилась сделать?

– Не знаю, – беспечно сказала я, закидывая руки за голову и облокачиваясь на стену хижины. На душе отчего-то было легко-легко. И утро будто радовалось вместе со мной, над озером, над туманом вспыхнула яркая радуга. Гренн посмотрел на нее, прищурившись, потом покачал головой и побрел куда-то прочь.

А вот Рист с Лорином выбирались из кустов неспешно, крадучись, держась за руки. Увидев меня в компании Фарна, они застыли. Лорин густо покраснел.

– Синни! Я… Мы…

– Да не маленькая. Догадалась, зачем вы всю ночь по кустам шлялись.

Рист счастливо улыбнулась.

– А ты, я гляжу, тоже времени зря не теряла.

– Да. Так что можем возвращаться.

Как только наши любезные хозяева объявились в деревне, мы начали собираться, а к полудню, распрощавшись со всеми, отбыли восвояси. Яр щедро одолжил нам трех оленей, так что Лорину, Наэллу и Фарну было на чем ехать. Брат не мог нарадоваться на своего послушного доброго зверя, а вот Наэллу пришлось попотеть, прежде, чем олень согласился пустить его к себе на спину.

Авин отправился своей дорогой на северо-восток, в горы, а мы – прямо на юг.

Путешествие проходило без приключений, так что до города греннов мы добрались быстро. Однако чем ближе мы подъезжали к Канхвару, тем мрачнее становился Наэлл.

– Что-то не так? – наконец спросила я у него напрямую.

– Все не так!

Я склонила голову набок, приготовившись слушать.

– Я не был среди своего народа пятьдесят лет. Это для меня прошло несколько дней! А для них… – он взмахнул в воздухе руками, напугав Мглу.

– Но они ждали тебя. Искали.

– В том-то и дело. Многих из тех, с кем я был дружен, уже нет в живых, другие – глубокие старики!