Артем Тихомиров - Буря и натиск

– Молоток, парень, возвращайся, – сказал сержант, хлопнул гоблина по плечу. – Скажи Кирпичу, что у нас все по плану. Стоим насмерть!

Связной удрал, колотя ботинками по утоптанному дну траншеи. Бывалые вояки улыбались ему вослед.

Сказочник хотел сказать что-нибудь ободряющее, вспоминая, как это делали когда-то его командиры, но не успел.

Засвистело, звук раскатился в теплом воздухе, подобно грому. Снаряд из тяжелого миномета врылся в землю в центральной части первой линии и поднял в воздух обрывки почвы.

Дальше – больше. Все вокруг закипело от взрывов и загрохотало. Гоблины нырнули в траншеи.

Гоблины у гвоздемета удивленно взирали на Этайн. За все время, пока она находилась в обществе зеленых, рыжая привыкла ко многому, поэтому просто не обращала на них внимания. И все-таки – эти выпученные глаза ей порядком надоели. На язык так и просились резкие слова.

Крот сел на каменные плиты неподалеку, стащил с себя ранец, чтобы не мешал. Разложил запасные магазины, две оставшиеся у него гранаты, проверил кристалл в гвоздемете. Молча. Эльфка забилась в пространство между мешками и наблюдала.

Гоблины из Моркарской закурили, предложили Кроту. Тот сказал, что у него есть, и задымил. Этайн злилась. Никогда не было достаточно времени и не попадались по-настоящему подходящие места, чтобы поговорить с Кротом наедине. И сейчас, уже в самом конце, ничего не изменилось. Опять кто-то был рядом, слушал, смотрел на нее, словно на дрессированную мартышку.

Эльфка отвернулась, откинула голову на мешки и закрыла глаза.

Она чувствовала токи Силы, опутывающие полуразрушенный храм, пыталась прочесть их, даже увидеть. Иногда это удавалось – внутренним глубинным зрением, и тогда перед ней разворачивались светящиеся живые жгуты или щупальца; они были в постоянном движении.

Сила пронизывала храмовые руины, била из-под земли фантастическими фонтанами. Этайн умела подключаться к ней, но до сей поры у нее не было возможности как следует испробовать инструментарий, которым ее снабдили наставницы. Будь она поопытнее, то, может, смогла бы как-то использовать Силу, направить ее. Использовать, вероятно, в качестве оружия…

Этайн очнулась, когда внизу грохнула мина, и выглянула из-за мешков с песком.

С вершины холма позиции гоблинов были как на ладони. Разветвленная сеть траншей и оборонительных точек, блиндажи под толстыми земляными шапками и ряды колючей проволоки. Выше – то, что, собственно, и называлось в Бастионе «городом».

Минометным огнем накрыло уже большую часть пространства, где когда-то стояли небольшие домишки. Теперь Дети Цветов сравнивали с землей даже эти жалкие развалины. Две-три улочки – и вот уже дорога к храму.

Повсюду взрывы поднимают вверх столбы земли и обломков. Крошится мостовая, разлетается строительный мусор. Стелется дым и пыль.

Внезапно взрывается фасад храма.

– Ложись! – Крот падает рядом с Этайн. – Артиллерия!

Эльфы бьют издали, из орудий малого калибра. Прощупывают оборону, зондируют.

Внизу мины, подумала эльфка, корчась на земле. А нам пушечные снаряды… для разнообразия.

Развалины содрогаются, с уцелевших сводов падают слои штукатурки. Площадку, где заняли позицию два гвоздеметчика и Крот с эльфкой, полностью заволакивает облаком серой пыли. Осколки пронизывают воздух шрапнелью. Этайн слышит, как поблизости басовито орет, бранясь, один из пехотинцев Моркарской:

– Хрен вам в рыло! Хрен собачий не хотите! – И дальше. Цветасто, зло и весело.

Этайн содрогнулась. Неподалеку от них свалился кусок стены.

Эльфы идут с юга, востока и запада: пригнувшись – пока не добрались до передовой линии.

Три танка ползут впереди, прокладывая дорогу. Пехота держится за ними. Тяжелые машины переваливаются на неровностях, перелезают через самодельные баррикады. Трещит грязное дерево, а металлические траки лязгают, словно кто-то мерно бьет молотом по наковальне.

Артподготовка закончилась. Пыль оседает.

Слышно, как ревут танковые моторы и что-то голосят эльфийские офицеры.

Сказочник трясет головой, надеясь избавиться от гула в правом ухе. Несколько раз мины чуть не свалились в траншею, где он прятался.

Засыпанный десятком килограммов земли, сержант не получил ни царапины. Бойцы, что поступили под его начало, тоже.

Без напоминания вскочили, выставляя оружие в сторону врага.

– Ну, шпана, все пучком? – спрашивает Сказочник.

Гоблины отвечают, что лучше быть не может. Словно их нисколько не смущает численный перевес. Словно сейчас всего лишь пикник.