Кэролайн Черри - Врата Изгнанников

— Не обращай внимания, — тихо сказала Моргейн. — Лорд Хранитель лжет.

— Он действительно лжет, — сказал Чи, читая молчание камня в интервалах между своими вспышками. — Он не сумел… Есть!

Опал замерцал сам, быстрыми энергичными вспышками. Чи накрыл его рукой, мускулы лица вздрогнули от боли. — Скаррин, — хрипло сказал он. — Скаррин, сам — открыл предательство — просит тишину. Он — знает о нашем присутствии. — Знает имя. Он — говорит Хранителю — пропустить — не препятствовать — нам. Спрашивает — кто владеет к-камнем — миледи?

— Отвечай. Скажи ему, что мы. Скажи, что мы пришли поговорить с ним.

— Он слышит нас, — хрипло сказал Чи. И, закрыв ящик и уронив руку. — Он запрещает использовать камень.

Какое-то время Моргейн молчала. Приказ Скаррина — ничто иное, как публичное унижение. Она отпустила поводья и взяла шкатулку с камнем.

— Он приказал нам, — сказал Чи, — идти в Мант.

— И рассчитывать на его снисхождение, — прошептал Вейни. — Среди всех этих камней.

— Это враги Шайена, — сказал Чи взволнованным грубым голосом. — И мои враги — при дворе — которые уничтожили мой Союз. Они совершили роковую ошибку: они думают, что вы мои пленники. Убить нас всех троих — вот что они хотели, и заслужить уважение Сюзерена — как этот лорд Хранитель. Только он должен спрашивать своих командиров — что делать. А сейчас его собственная голова почти на плахе. Они не возьмут на себя ответственность, побоятся. Я думаю, что они не нападут на нас. Во всяком случае сейчас.

— Так они только все потеряют, — заметил Хесиен. — Сюзерен может убить всех нас — а может и приблизить к себе. В любом случае, леди, мы сейчас в руках Скаррина , для добра или зла.

— Мы идем, — сказала Моргейн, — зная, что другого пути нет.

Она повернула голову Сиптаха к свету и поскакала к дверям.

Вейни ударил пятками по бокам Эрхин и послал ее вперед, заводной жеребец дернулся, тяжело подпрыгнул и поскакал вслед за кобылой. Мелькнула мысль: обрезать повод, он положил руку на клинок чести, а потом подумал опять — впереди огромное пространство, еще скакать и скакать, они выехали наружу через вторые двери и увидели отдаленные скалы, освещенные солнцем — далекие стоячие камни властвовали над всей голой пыльной равниной, лишь кое-где поросшей травой, это был каменный колодец, открытый небу, и, после холода Сейирн Нейс, жар солнца молотом ударил по нему.

На мгновение у Вейни закружилась голова — на мгновение Эрхин потеряла направление и не знала, куда скакать, пока он не схватил поводья и не пустил ее вслед за Моргейн. Чи и остальные обогнали их слева. Он прибавил ходу, чтобы не дать им слишком близко подскакать к Моргейн.

— Что будет, — наконец сказала Моргейн, — то и будет. Если Скаррин убьет нас, значит так тому и быть. — Она повернулась в седле и посмотрела назад. — Никто не последовал за нами, точно. Если он управляет воротами…

— Он всегда управляет воротами, — отозвался Чи слабым голосом. — Народ в Манте считает часы своей жизни, а другие торопятся сбежать отсюда. Так здесь живут. Это закон в Манте.

Лицо Чи вытянулось, стало бледным, как смерть, даже обычно бесстрастный Хесиен помрачнел.

— У нас есть родные, которые сумели выжить в Манте, — сказала Ранин. — Но мы не знаем, переживут ли они этот день.

Моргейн не ответила. Возможно она даже не слышала их. Она пустила Сиптаха ровной, пожирающей пространство рысью, которую с трудом поддерживали другие лошади, кроме чалого и Эрхин. Она глядела прямо перед собой, туда, куда лежал их путь; никакой дороги не было, только ряд стоящих камней, расположенных достаточно далеко друг от друга — обыкновенные камни, принесенные сюда при помощи силы ворот, не опасные, не те, которые правитель Манта мог бы использовать против них.

Насколько Вейни мог видеть, камни шли далеко, прямо к скалам, стенам этого каменного колодца.

Путь ссыльных. Врата Смерти. Враги Манта, если бы им удалось прорваться через Сейирн Нейс, оказались бы здесь, на голой равнине, над которой властвовали эти камни.

Здесь ссыльные Мант скакали к Сейирн Нейс, пересекали равнину, прекрасно зная, что обратно не вернуться, что они живут и умирают так, как захотят Скаррин и Мант.

Вроде как пересечь ладонь Бога , подумал Вейни; и поежился от холода богохульства, несмотря на раскалившуюся на солнце броню и пот, бежавший по нему от толчков кобылы, каждый из которых втыкал нож в его внутренности.

Камни измеряли расстояние: ровно сто пятьдесят два. Чи знал их количество. Они все знали. Число лордов, допущенных в совет. Они стояли, как молчаливые обвинители проклятых: безглазые, они смотрели на них, безротые — обвиняли их, стоя ждали, приветствуя вернувшихся ссыльных, которые хотели только увидеть Мант и вернуть себе тело или жизнь. Что именно — решат высокие лорды.