Анна Дубчак - Осенние любовники

– А как же насчет того, чтобы потрудиться, чтобы добыть себе пропитание?

– С этим покончено, Соня. Я развратилась окончательно. Обленилась, просто сил никаких нет... Скорее всего от лени-то я и умру... Просто поленюсь открыть холодильник и умру голодной смертью... – Опомнившись, что уже с минуту несет полную ахинею, Наталия усмехнулась: – Я же еще не рассказала о том, что произошло со мной в Лондоне... Ты можешь мне, конечно, не поверить, но и там, в гостинице, на меня напал солдат конного караула с Хорс-Гардс подразделения «Блюз-энд-Ройлз», представляешь?

– Как ты все это выговариваешь?

– Да никак... Звали его очень просто – Гарри. Гарри Робинсон. Мы познакомились с ним на Пиккадилли, и он вызвался быть моим гидом...

– Неужели ты настолько хорошо знаешь английский?

– К сожалению, нет, просто у него отец русский...

Рядом с лицеем всегда стояло много иномарок, но только не сегодня, не первого ноября, когда дети были отпущены на осенние каникулы, а учителя собрались, чтобы помянуть погибшую трагически в прошлом году преподавательницу математики Ирину Валентиновну Литвинову.

– Вы на обед? – спросила Наталию солидная дама в темно-красном костюме и с трагическим выражением на лице.

Наталия столкнулась с ней как раз возле гардероба, где стояла в нерешительности, не зная, где же будет проходить поминальный обед.

– Да, меня пригласил Захарченко...

– А это кто?

– Это, если я не ошибаюсь, жених Ирины Литвиновой.

– Ах да, Андрей... Он уже там... А вы кто ей будете, простите? Надеюсь, не журналистка?

– Нет... А с кем имею честь разговаривать? – в тон ей спросила Наталия.

– Как кто, разве вы меня не знаете? Я директор лицея, Марцелова Майя Борисовна...

– Тогда мне придется представиться... – И Наталия протянула даме фальшивое удостоверение штатного работника Федеральной службы безопасности, которое ей помог сделать один клиент...

– Проходите, пожалуйста, – смягчилась Марцелова и даже взяла Наталию под локоть. – Вы уж извините меня, но я должна знать все!

– Разумеется...

Она села рядом с Андреем, который показался ей бледным и взволнованным. Все собравшиеся на обед расселись вдоль длинного прямоугольного стола, и две женщины в белых халатах принялись обносить их тарелками с горячими щами. На столе стояли селедочницы с сельдью, посыпанной зеленым луком, глиняные чашки с кутьей, блюда с пирогами, графины с компотом, корзинки с хлебом, бутылки с выпивкой и стаканы...

Наталия смотрела на все это и не могла взять в толк, зачем было этой даме, акуле (ведь чтобы занять пост директора самого дорогого и престижного в городе лицея, надо иметь острые зубы и быть по натуре хищницей) по своей природе, устраивать этот поминальный обед? Ведь на поминки пришло человек пятьдесят... И, судя по всему, это был в основном преподавательский состав... Тихие, какие-то пришибленные учителя с затравленным взглядом... Создавалось ощущение, словно они и сами не знают, к чему весь этот фарс. Кто такая была Литвинова, что ради нее устраивается этот мини-банкет? Обычная учительница математики, проработавшая в лицее чуть больше года. Быть может, именно в этом и заключается тайна?

Наталия рассматривала присутствующих с нескрываемым любопытством, пытаясь понять, с кем из них могла дружить Ирина.

Ее портрет висел на стене: ослепительная улыбка, живые темные глаза и красиво уложенные темные волосы... Она была так молода! Двадцать пять лет. Начало жизни.

Никто, кроме Марцеловой, не сказал ни слова о Литвиновой. Обед проходил в кабинете директора, и все чувствовали какую-то неловкость... Это ощущалось в той тишине, которая прерывалась лишь позвякиванием посуды да какими-то утробными, физиологическими звуками, которых, скорее всего и не было, но они мерещились, стоило только бросить взгляд на жующих, пьющих, чавкающих и икающих людей.

Поймав на себе пристальный взгляд директрисы, Наталия, понимая, что настал подходящий момент, жестом пригласила Марцелову выйти из кабинета для разговора.

Они встретились в коридоре, возле окна, за которым медленно шел снег.

– Вы не можете мне объяснить, уважаемая Майя Борисовна, что все это значит? Что это за фарс? Когда в прошлом году в школе-интернате убили преподавательницу химии – помните, ее нашли с простреленной головой в овраге, – районо ни копейки не выделило на первые поминки... Учителя сами складывались и готовили, а потом еще и дали денег ее престарелой матери... А ведь Солнцеву очень любили... Но люди есть люди... Прошел год, и о ней никто не вспомнил... Вернее, каждый в душе, конечно, вспомнил, но никаких поминок не устраивали... А ведь она проработала в интернате восемь лет... Скажите, какой была Литвинова и кому принадлежит инициатива этого поминального обеда?