Наталья Баранова - Оборотень

– Если иначе нельзя, – проговорила она устало, видимо смирившись, что нам придется расстаться, – то оставьте ей хотя бы имя, которое я дала ей. Хильда, девочка, прости.

Хильда…

– Хильда, – прошептала я, отвечая Хариолану.

Он чуть наклонил голову, погладил меня по голове и, отстранившись, проговорил.

– У тебя красивое имя, душа моя.

– У тебя тоже ничего, – отозвалась я.

– Никак не можешь не поддеть? – заметил он. – Злючка.

– От злючки слышу, – отозвалась я и спросила, – не находишь, мы не на равных. Ты хозяин положения и одет, а я… Дай мне одежду.

Он достал из шкафа тонкую черную рубашку с жабо, расшитым серебряной нитью и черные штаны из тонко выделанной кожи.

– Подойдет это? – спросил сухо.

Я кивнула, забираясь в предложенное им одеяние. Если б не привычка ощущать себя прекрасной девушкой, я без труда могла б стать симпатичным юношей. Наряд, предложенный Хариоланом, мне шел. Глаза смотрели диковато. В этот миг кто угодно мог бы посчитать меня бесшабашным корсаром. Откинув волосы за спину, я смотрела на свое отражение в зеркале – волосы цвета спелой пшеницы летним ливнем падают на плечи, на спину, гордо вздернутый подбородок показывает на нелегкий норов, а синие глаза лучатся бесшабашным, хмельным весельем. Прав Хариолан – та еще штучка! Дай мне в руки нож, и от моего миролюбивого настроения станутся лишь воспоминания. И как меня угораздило родиться в тихом омуте цивилизованных миров? Вот на это ответа я не ведала. Разве что, действовали на меня последствия недавних перевоплощений.

Оглядывая, как ладно сидит на фигуре костюм, я любовалась отражением. Там, в зазеркалье, за моей спиной стоял Хариолан. Мы, двое, представляли чудесную картину. Он был выше меня на голову, утонченно – элегантный, небрежный с вечной своей насмешечкой, похожий на демона. Я – сама невинность, дерзкая, огненная, влюбленная. Фея и демон. Непостижимый дуэт. Неотразимый тандем. Обернувшись, я подарила ему улыбку.

– Хильда, – внезапно спросил он, – ты вчера сбежала из своей каюты, только для того, что б прийти ко мне? Из-за меня? Ради меня? Только скажи мне правду, а лгать не нужно. Хорошо?

Я незаметно закусила губу. "Ради меня?" – и так горят дьявольским огнем зрачки его глаз. Ради… Ради него? Он смотрел, словно боясь услышать мое «нет». Как он смотрел на меня! Я вспоминала восхищенные взгляды мужчин и мальчиков своего мира. Я не могла забыть слов моего шефа и его взгляда, говорившего, что я ангельски красива. Но так, как этот корсар, на меня еще никто не смотрел. Ни от одного взгляда не подкатывала кома к моему горлу. Ни от одного взгляда не бежало вместо крови по моим жилам огненного шквала лавы. Ради него?

– Ради тебя, – ответила я твердо, словно отрезала. Ничего больше не существовало. Я говорила ложь, понимая, что непостижимым образом изрекаю правду.

– Почему?

И вновь этот взгляд. Его высокомерие плавилось, обнажая душу – совсем иную суть – страстность и нежность. Мальчик! Какой же, по сути, мальчик, если смотрит так, не пытаясь даже скрыть своего преклонения передо мною! А мне не хотелось мучить его. Любого другого я б довела до безумия своими женскими примочками.

– Не знаю, – ответила я просто. – Наверное, это – судьба.

Я послала ему очаровательную улыбку и, подойдя, привстала на цыпочки, что б дотянуться до его губ, что б напиться с губ хмеля и сладости поцелуя.

– Вот так, – проговорила, беря контроль над собой. – А теперь проводи меня до моей комнаты. Я хочу побыть одна.

Он не смел протестовать. Хищник был укрощен, тигр оказался ягненком. Мы вышли из его каюты, шли вдвоем по пустынным коридорам, и сердца наши при этом стучали в такт. Он крепко держал мою ладонь в своей руке, иногда чуть только, ласково поглаживая пальцем по коже. Там, где билась ниточка пульса.

– Хильда, – проговорил он, остановившись на пороге моей каюты, – я прошу тебя, не стоит больше мимикрировать на этом корабле. Если захочешь встретиться, скажи это своему телохранителю. Он мне передаст.

– А если я не собираюсь докладывать о своих желаниях посторонним? – усмехнулась я. – Знаешь ли, может, для тебя это – предрассудок, но я привыкла быть свободной в своих действиях.

– Все очень непросто, – вздохнул Хариолан. – Если б ты была обычным человеком. Но ты…

– Я – оборотень! – отрезала я.

– Вот именно. А на Эвире до сих пор боятся оборотней и прочую…нечисть, – заметил он. – И не надо будить лихо, пока оно себе дремлет тихо. Я не знаю, что могут сделать с тобой, я боюсь за тебя.