Олег Шелонин - Ищу спасителя

– Нам повезло, – вздохнул оборотень, покопался ногтем в прорези хитроумного замка, заставив его щелкнуть. Ошейник распался и вместе с цепью упал на пол. Ту же операцию Борюсик повторил с ножными и ручными кандалами.

– Да, нам повезло, – Ариэлю было лень возиться с хитроумным замком, а потому, пользуясь тем, что внимание оборотня было сосредоточено на дорывающем последние звенья цепи рыцаре, он позволил себе нарастить драконьи бронированные пластины на шее, руках и ногах, напряг мускулы, и мгновенно принял прежний вид.

Оковы, весело звеня цепями осыпались на пол.

– Отпустят!!! – радостно завопил Жак, дорывая последнее стальное кольцо.

– Рад за тебя, – поздравил его оборотень, – только не ори так.

Борюсик подошел к рыцарю.

– Эти украшения здесь лишние, – решил он и принялся ковыряться в замке его ошейника, на котором рыцарь погадать не догадался. Ему для полного счастья хватило и звеньев цепи.

– Слушай, Борюсик, – дракон повел носом.

– Чего? – оборотень повернулся к Ариэлю, с распавшимся на две части ошейником в руках.

– Я тут странное что-то учуял.

– Сейчас, – оборотень освободил рыцаря от ножных и ручных кандалов, – так чего ты хотел сказать?

– Да ты обоняние включи. Неужто, сам не чуешь? – удивился Ариэль, обнюхивая свои руки и одежду.

– А, ты об этом, – отмахнулся оборотень, – конечно учуял. Сразу как очухался учуял. Пыльцой волчьей ягоды нас опылили пока мы дрыхли.

– Они что нас за некромантов приняли? – удивился дракон.

– Конечно! Только их обряды способны вытащить из мертвого мозга информацию. Или ты думал вампиры голову графа де Куфто ради забавы сперли? А волчья ягода против некромантов… о, идея! – Борюсик начал руками стирать с лица остатки пыльцы и втирать ее в свою буйную шевелюру. Заметив недоуменный взгляд, Андриэля и Жака, соизволил пояснить. – Эта гадость хорошо от блох помогает. Я этих вредных насекомых столько на собачьих боях нахватался, спасу нет!

Жак с Ариэлем поспешили от него отпрыгнуть, и сделали это очень вовремя. На белоснежную скатерть, спасаясь от волчьей пыльцы посыпались блохи. Отскакивая, Ариэль невольно оказался рядом с входной дверью в камеру.

– Стоп. А нас что, не охраняют? – удивился он.

– С чего ты взял? – Борюсик по-собачьи потряс головой, пуская своих блох в полет.

Летели они не прицельно, в разные стороны, за что оборотень получил отдельный приз от дракона. Приз в виде запущенного в полет кресла оборотню не понравился. Низко пригнувшись, он пропустил его над головой. Кресло разлетелось на запчасти, грохнувшись об стенку.

– Вот с этого и взял, – пояснил дракон, – мы тут такой шум устроили, а успокаивать нас никто не спешит.

– Верно, – обрадовался Борюсик, схватил свой мешок, подбежал к двери, и приложил глаз к маленькому зарешеченному окошку в ней. – Вот свезло так свезло! Никого! На что они надеются, придурки? Что мы будем тут покорно ждать виселицы или плахи?

– На пыльцу волчьей ягоды надеются, – вздохнул дракон, – некроманты от нее столбенеют, и на цепи надеются. Только они не учли в своих расчетах Жака и нас.

– Я ж говорю идиоты! – радостно воскликнул Борюсик. – Итак, господа, полдела сделано! Мы во дворце, свободны и у нас еще вся ночь впереди! Осталось только открыть эту дверь.

Оборотень поковырялся ногтем в замочной скважине, и замок тихо щелкнул, открывая путь к свободе. Борюсик сунул голову в коридор.

– Точно никого! За мной!

Он первым ринулся вперед мимо пустых камер, к еще одной двери в конце коридора. Дракон и Жак спешили следом, стараясь не отстать.

– Мне папа рассказывал, – прогудел на ходу Жак, – что из этой тюрьмы выбраться невозможно.

– Со мной можно выбраться откуда угодно! – успокоил его Борюсик. – Осталась последняя дверь, и…

– Стой! – Жак схватил оборотня за шиворот, заставив притормозить.

– Ты чего? – возмутился Борюсик.

– Папа рассказывал, что у выхода ждет какая-то страшная ловушка.

– Да? Спасибо за предупреждение, но, по-моему, ни фига там нет. Я ловушки за версту чую.

– Кто бы рассказывал! Забыл про гостевую комнату, где нас тепленьких повязали? – заволновался дракон, – надо осторожней, уж больно дверь странная. По-моему на ней картина висит.

– Действительно странная, – согласился Борюсик, подходя ближе, – на шута здесь картина? Да и не картина это вовсе. Мазня какая-то. Точки, кляксы. Точки, кляксы, точки… кляксы…

Оборотень застыл перед картиной. Волосы на его голове встали дыбом.