Орсон Кард - «Королева Язу»

Надо же, как он тарахтит — и выговаривает совсем не так, как кубинец. Но Артур уже обрел чувство языка и понимал, в общем, все. Они все говорят по-испански, но притворяются, будто только один из них немного знает английский.

— Quieren fugirde ser esclavos? («Хотите стать свободными?»)

— La unica puerta es la muerta. («Единственный способ — это смерть».)

— Al otro lado del rio hay rojos que son amigos nuestros. («Ha той стороне реки живут краснокожие — они наши друзья».), — сказал Артур.

— Sus amigos no son nuestros. («Ваши друзья — не наши друзья».)

Другой пленник кивнул.

— Y ya no puedo nadar. («Я все равно не умею плавать».)

— Los blancos, que van a hacer? («Что собираются делать белые?»)

— Piensan en ser conquistadores. («Конквистадорами себя считают» — эти люди, как видно, не слишком высокого мнения о своих хозяевах.) — Los Mexicos van comer sus corazones. («Мексиканцы сожрут их сердца».)

— Tu hablas como cubano, — включился в беседу еще один. («Ты говоришь как кубинец».)

— Soy americano. Soy libre. Soy… — Артур не успел еще выучить, как будет по-испански «гражданин». — Soy igual. («Я равный».) Не совсем, правда, но все-таки более равный, чем вы.

Несколько рабов усмехнулись, услышав это.

— Ya hay vista, tu dueño. — Артур понял только «dueño» — хозяин.

— Es amigo, no dueño. («Он мне друг, а не хозяин».)

Это их насмешило, но смеялись они потихоньку, поглядывая на стражника, который дремал, привалившись к стене.

— Me de promesa. («Обещайте мне».) Cuando el ferro quiebra, no se maten. No salguen sin ayuda. («Когда железо сломается, не убивайте себя», — хотел сказать Артур — но, возможно, это означало «не дайте себя убить». — «И не уходите без помощи».) Пленники смотрели на него в полнейшем недоумении.

— Voy quebrar el ferro, — повторил он. («Я хочу сломать железо».)

Один из них с насмешкой протянул к нему руки, звякнув цепью. Другие с тревогой покосились на стражника.

— No con la mano, — сказал Артур. — Con la cabeza.

Пленники разочарованно переглянулись. Артур знал, о чем они думают: этот парень просто спятил — вообразил, что может ломать железо если не руками, то головой. Но лучшего объяснения он им дать не мог.

— Mañana, — сказал он, («До завтра».) Они закивали в ответ, явно не веря ему.

Вот тебе и выучил испанский! Хотя дело, возможно, в другом — они просто никогда не слыхали о созидании и не знают, что человек способен ломать железо силой своего разума.

Артур знал, что ему это под силу. Это был простейший урок Элвина, но он только недавно понял, что Элвин имел в виду, говоря о проникновении в металл. До сих пор Артуру казалось, что для этого надо сильно напрячься мысленно, а оказалось, что совсем не так. Все гораздо проще. Как с иностранным языком. Пробуешь его на вкус и начинаешь чувствовать. Ты чувствуешь, например, что хотя «mano» оканчивается на «о», впереди надо ставить артикль «lа», а не «el». Просто знаешь, что так надо, и все.

В Карфаген-Сити он дал торговцу, продававшему плюшки, двадцать пять центов, а тот зажилил сдачу. Вместо того чтобы орать на него — разве мыслимо, чтобы цветной подросток орал на белого человека? — Артур просто подумал о монетке, которую все утро держал в кулаке: какая она была теплая и как хорошо было ее ощущать. Он точно проник в ее металлическую сущность, как проникал в музыку языка. И, продолжая думать о ней, представил себе, что она становится все теплее…

Он продолжал представлять себе это, а торговец вдруг завопил и начал хлопать себя по карману, куда положил четвертак.

Монета жгла его!

Продавец попытался выудить монетку, но она обожгла ему пальцы. Тогда он скинул пиджаки при всем честном народе спустил штаны вместе с подтяжками. Монета, выкатившись из кармана, зашипела, деревянный тротуар задымился.

Торговца занимало только одно — ожог у него на ляжке. Артур представил, что монетка остыла, поднял ее и сказал:

— Мне еще сдача причитается.

— Убирайся вон, черный дьявол! Проклятый колдун. Проклинать деньги, которые даешь человеку — все равно что воровать.

— Смешно такое слышать от человека, который берет с тебя четвертак за пятицентовую булочку.

В разговор вмешались прохожие.

— Четвертак у парня хотел зажать, да?

— На то закон есть, хоть парень и черный.

— Воруешь у тех, кто ответить не может.

— Подтяни штаны-то, болван!

В итоге Артур получил сдачу с четвертака и хотел вернуть жулику его пять центов, но тот его и близко не подпустил.

«Ну что ж, я пытался, — подумал Артур Стюарт. — Я не вор. Я творец, вот я кто».

Не такой, как Элвин, конечно, но монету он, черт побери, раскалил, да так, что она чуть карман тому малому не прожгла.