– Вот теперь мне все понятно. Ты должен был сказать мне правду.
– Это было слишком рискованно. Да и стал бы так активно и отважно действовать, если бы знал, что я задумал на самом деле?
– Наверное, не стал бы, – признался я. – Но все равно, ты был со мной не очень-то честен.
– Еще раз прошу у тебя прощения и благодарю тебя за твой подвиг. Память о нем останется в веках, как бы ни высокопарно звучали мои слова.
– Подвиг? Я всего лишь переспал с вашей принцессой-куклой. Причем находясь в теле короля Жефруа, который очень странно с ней обращался. Бедная девушка рисковала остаться старой девой.
– Ты считаешь, что поступил правильно?
– Еще бы! А ты бы как поступил на моем месте? Меаль выросла, Салданах. Конечно, по уму она сущая дурочка, но такой ее сделал идиот Жефруа. Нашли, кому девчонку доверить!
– Ты взял ее, Нанхайду. Теперь она твоя жена.
– Еще раз говорю, я был в теле Жефруа.
– Это не имеет значения. Не Жефруа овладел Меаль, а ты, пришелец из другого мира. А это значит, что чары разрушены, и Меаль свободна от проклятия Шамхура Риската.
– Так, – я набросил край одеяла на сладко спавшую рядом со мной Меаль и повернулся к Салданаху. – О делах амурных и снятых проклятиях поговорили, давай поговорим о короне. Я нашел все камни, но бриллиант еще надо вставить в пустой зубец. Сейчас я вернусь обратно во дворец и займусь короной.
– Главное ты уже сделал, – ответил эльф. – Есть старая эльфийская пословица: «Путей к истине много, но сама истина одна». Корона Амендора отныне всего лишь символ нашего древнего величия и будущего процветания эльфов. Когда ты восстановишь ее, она станет венцом, которым мы, фаермеллены, коронуем тебя, мужа Меаль и наследника славы древнего Алдера.
– Как ты думаешь, Салданах, кому сегодня отдалась дочь Нуир-Эгатэ? И кому по справедливости назначено стать ее мужем?
– Что? – Салданах приподнял бровь. – Ты хочешь отказаться от короны Алдера и любви Меаль в пользу Жефруа?
– Ну, во-первых, я всего лишь призрак, у которого нет собственного тела, и который физически не может жениться. Ты в курсе, что меня убили, и моя голова у Мастера? Так что не до свадьбы мне сейчас, дорогой чародей. Действие экстракта Омартэ скоро закончится, и я покину тело Жефруа. Во-вторых, я уже говорил тебе в твоей башне, по каким причинам я не могу быть королем Алдера и жениться на Меаль. Она прекрасна, но я люблю другую, и ты это знаешь. Только поэтому я взялся восстановить корону.
– У тебя было время передумать.
– Нет. Я все давно решил, Салданах. Вместо того чтобы сватать мне Меаль, помоги вернуть голову.
– Ты должен вернуть ее сам, – ответил Салданах. – Есть вещи, которые никто не может сделать за тебя.
– Ну, я уже привык, что всем от меня что-то нужно, а вот когда я нуждаюсь в помощи, мне с умным видом говорят: «Ты должен все делать сам!» Ладно, хрен с вами, – я повернулся и посмотрел на сладко спящую Меаль. – Хотел я еще раз девушку порадовать и самому порадоваться, но не буду терять времени.
– Погоди. Тебе понадобится особое оружие для битвы с Мастером, – Салданах протянул руку, и на ладони фаермеллена материализовался эльфийский меч-кора с ярко вспыхнувшим рубином в оголовке. Тот самый меч Ллоинар, который когда-то подарил мне эльф Нехаир.
– Возвращаю тебе оружие древних королей Алдера, – сказал эльф, сверкнув глазами, – ты достоин носить его. А еще возьми вот это кольцо.
– Ага, очередная магическая цацка. И что оно может, твое кольцо?
– Это перстень Исполнения желаний. Награда, обещанная высшими силами тому, кто разыщет все реликвии Заламана и исполнит пророчество о королевстве Восходящей Звезды.
– Оно реально может исполнить мое желание?
– Любое, но только одно.
– Вот это дело! – сказал я. Мне стало так радостно и хорошо на душе оттого, что Ллоинар снова со мной, и что теперь я смогу выполнить свое самое большое и единственное желание – чтобы после окончания чертова Главного Квеста Марика осталась со мной. И сердце у меня запрыгало от счастья, как гимнаст на батуте. А потом я понял, что это не сердце, что кто-то меня трясет за левое плечо, и вместо жестяного голоса Салданаха я слышу испуганный и жалобный голос Меаль.
– Жефруа, проснись! Жефруа!
– А? – Я открыл глаза и увидел над собой прелестное личико Меаль, ее полные ужаса глаза. Как-то сразу в комнате потемнело, и кровать под нами ходила ходуном, словно началось мощное землетрясение. Я вскочил, попытался запрыгнуть в штаны. Меаль стояла на коленях среди подушек и смотрела на меня глазами насмерть испуганного ребенка.
Читать дальше