Антон Демченко - Илья Находник

- Знатный денек сегодня, Илья. – Голос Ратши чуть не заставил парня подпрыгнуть от неожиданности.

- Что стряслось, сотник? – Поинтересовался тот.

- Пир сегодня в честь матушки-боярыни. Гостей будет... Почитай все побратимы Владимира Михайловича обещались быть. Да и то дело. Пора уж и кваску из братины напиться. – Усмехнулся Ратша, и мечтательно закатив глаза, расправил усы. – То-то гульба будет.

Ближе к обеду, в отворенные ворота усадьбы начали въезжать воины в богатых кафтанах.

- Ты глянь, сотник! Ни одного возка боярского! – Толкнул в бок Ратшу, Илья, с крыльца наблюдавший, как заполняется двор усадьбы конными, и носятся меж них конюхи, спеша принять взмыленных лошадей.

- А ты думал. – Усмехнулся воин. – Тож не московские думцы толстомордые в гости пожаловали, а побратимы нашего Владимира Михайловича, а они свои земли держат не за речи льстивые, а за славу ратную, что еще предками на копье взята, да по сей день на боярских мечах в сечах держится.

- И это все побратимы? – Удивился Илья.

- Ну да. – Кивнул сотник. – Идем. Я тебя кое с кем познакомлю. А то на пиру не до того будет.

Находник ошалело покрутил головой, и последовал за Ратшей, умело лавировавшим в толчее все прибывающих воинов, то и дело с кем-то обнимавшимся, или радостно хлопавшим по плечу. Наконец, сотник застыл перед рослым боярином, по виду своим ровесником, в запыленном темно-синем кафтане и с богато украшенной саблей у бедра. Ратша несколько секунд глядел на медведеподобного воина, и вдруг низко склонил голову. Боярин усмехнулся в рыжеватые усы, шагнув Ратше навстречу, крепко его обнял.

- Здрав будь, кромешник! – Прогромыхал он. – Неча спину гнуть. Веди в дом, отдохну с дороги!

- И тебе здравствовать, боярин. – Улыбнулся сотник, и указал на Илью. – Вот, дозволь тебе, Аникита Федорович сего воя показать. Это Илья по прозвищу Находник. Знахарь, кузнец, да и ратник не из последних.

- Неужто перед собой его поставишь, Ратша? – Ухмыльнулся боярин, посматривая на Илью.

- Да уж ставил. – Почесал в затылке Ратша. – До сих пор по утрам кости ломит.

- Знать не простой ратник, Илья. – Сверкнул недобро глазами боярин.

- Вот Находник, сие боярин Березин, Аникита Федорович. Стрый двухродный нашего Владимира Михайловича. Воевода славный, что земле русской, верой и правдой, тридцать лет служит. – Обратился к Илье, Ратша.

- Здрав будь, боярин. – Поклонился Находник, недоумевая, с чего тот так хмурится.

- И тебе не хворать. – Медленно кивнул боярин, и повернулся к Ратше. – Ну так что, проводишь нас в дом, кромешник. Опрокинем по чаре меда, да поближе с Ильей сойдемся? А то на пиру не до того будет...

Пока троица шла к крыльцу, Березину то и дело кланялись приехавшие воины. Не низко, но уважительно. Боярин в ответ кивал, принимая эти знаки внимания как должное. Но стоило ему оказаться в светлице, где служки уже выставили скорое угощение, и горделивое выражение на его лице сменилось яростным.

- Ты Велимиров ученик. – Упер палец в грудь Илье, боярин.

- И? – Вопросительно приподнял бровь Находник, удивившись про себя странному поведению Березина.

- Старый язычник однажды уже сглупил, взявшись учить Ратшу. – Медленно, сдерживая злость, проговорил Аникита Федорович, и тяжко вздохнул. – Я пытался остановить их... Знал, что добром сия затея не кончится. Не удалось.

- Ох, боярин. Знает он о том... – Начал скривившийся Ратша, но Березин его резко оборвал.

- Нишкни, кромешник! – Хлопнул он по столу рукой., и вперил в Илью немигающий тяжелый взгляд. – Тогда, на площади московской, во время казни кромешной тысячи, я поклялся, что не дам повториться подобному. Тысяча воев добрых, коим задурили голову сказки выжившего из ума старика, пошли под нож ката. Тысяча боярских детей, которые уже не подымут меча в защиту земли русской, в нее и легли. И теперь появляешься ты! – В конце тирады, боярин уже кричал.

- Аникита Федорович. – Нахмурившись заговорил Илья. – Я хоть и ученик Велимира, да у меня и иной учитель есть, и он не для того меня учил, что бы я рати создавал. Хочешь верь, хочешь нет. А за Русь у меня душа, не меньше твоего болит. А посему... НЕ ОРИ НА МЕНЯ!

- Грозен. Грозен и дерзок, Находник. – Усмехнулся несколько удивленно, успевший остыть боярин, и демонстративно прочистил заложенное ухо. – Ну что ж... Может поведаешь, чему тебя твои учителя учили, коли не новую тысячу создавать?

- Не в количестве дело, Аникита Федорович. – Улыбнулся Илья. – Земле нашей достанет и одного хранящего. Это Велимиру их много надо было. Да и то, ему не столько перунцы нужны были, сколько сила их... Жаждал он вернуть на Русь прежние порядки. Упорствовал в ошибках волхвов, все никак поверить не мог, что их время вышло, да только Иоанн Васильевич по-своему повернул... А за ним и владыка своего возжелал... Власть очи застила, через то и руда полилась. Так-то, боярин.