Антон Грановский - Посланники тьмы

– Да, я знаю.

Он вновь погладил сестер по худым спинам. Затем неловко проговорил:

– Ну, будет... Будет вам. Дайте я на вас посмотрю.

Как и каждый раз, когда Глеб встречался с сестрами Дивляна, он удивился несправедливости природы, которая наградила девушек изумительной красотой, но при этом, словно издеваясь сама над собой, сделала их хромоножками.

Через тысячу с лишним лет, в начале двадцать первого века, их лица неплохо бы смотрелись на глянцевой обложке «Воуга» или «Вэнити фэйр». А их точеным фигуркам позавидовали бы лучшие манекенщицы. Но из-за хромоты девушки считались в городе едва ли не самыми жуткими уродинами. Да и себя наверняка считали таковыми. Кроме того, по здешним меркам они были излишне худосочны.

Внешне Рожена и Божена были совершенно неотличимы. Но Божена была милой и приветливой девушкой, и улыбка у нее была милой и приветливой, а Рожена улыбаться почти не умела, от постоянной хмурости между бровей у нее обозначилась тонкая поперечная морщинка.

Вытерев мокрое от слез лицо платком, Рожена сказала:

– Глеб, как мы рады, что ты вернулся!

– Мы по тебе скучали! – с улыбкой добавила Божена.

– Жаль, что Дивлян не дожил до твоего возвращения!

– Проходи к столу!

Глеб вошел в горницу, прошел к столу и сел на лавку.

– Как вы? – спросил он.

– Ничего, живем. Прости, нам совсем нечего подать на стол.

– Это не беда.

Глеб скинул с плеча сумку, ослабил стяжку и сунул в нее руку. Сестры, несмотря на то что глаза их все еще были на мокром месте, уставились на сумку завороженными взглядами, словно дети, с восхищением ожидающие, что же достанет из своего мешка Дед Мороз.

Глеб выгрузил на стол каравай хлеба, кусок вяленого мяса, сырную голову и кожаный бурдючок с красным византийским вином. Сестры зарделись.

– Глеб, мы...

– Только не надо слов, – спокойно сказал он. – Дивлян не раз выручал меня. Теперь моя очередь.

Пока сестры накрывали на стол, Глеб порезал хлеб, мясо и сыр, разлил вино по глиняным стаканчикам.

Сестры стеснялись есть при Глебе, и ему приходилось едва ли не силой заставлять их проглатывать очередной кусок. Посчитав наконец, что Рожена и Божена сыты, Глеб заговорил о деле. Начал он почти издалека:

– Мне жаль, что так случилось с Дивляном. Он не заслужил такой смерти.

– Он был хорошим братом, – тихо сказала Божена. – Никогда не обижал нас.

– А если кто пытался обидеть, всегда нас защищал, – добавила Рожена.

– Да, он был славным малым. – Глеб снова наполнил вином стаканчики. – Давайте выпьем за то, чтобы ему нашлось место в блаженном Уграе.

Они выпили, не чокаясь. Рожена заела вино кусочком сыра, глянула на Глеба грустными глазами и тихо сказала:

– Дивлян постоянно говорил о тебе.

– Правда?

Она кивнула:

– Да.

– Только не в последние дни, – призналась Божена. – После своего возвращения из Гиблого места он к нам заходил редко.

– С тех пор, как Дивлян вернулся из Гиблого места, он был сам не свой, – подтвердила Рожена. – С нами почти не разговаривал. Да и ни с кем не разговаривал. Ходил угрюмый. А то, бывало, уставится в пустой угол и дрожать начинает. Будто что-то там видит.

– А где он жил? – поинтересовался Глеб.

– Да здесь же, у Дулея Кривого, – ответила Рожена. – Его комната была наверху, окнами на торжок. Он всегда уходил через «черную» дверь, так что мы с ним почти не встречались.

– Вот как. – Глеб вновь наполнил стаканчики. – Я слышал, что вы сегодня съезжаете, – сказал он. – Где собираетесь остановиться?

Сестры еще больше погрустнели.

– Пока не знаем, – ответила за обеих Рожена. – Платить нам нечем. Может, кто согласится приютить нас в долг. А ты надолго ли в Хлынь?

Глеб пожал плечами.

– Пока не знаю. Дел много, а времени мало. Вот и к вам забежал всего на минутку. – Он залпом выпил свое вино и поставил стаканчик на стол. – Ладно. Рад был вас увидеть.

– Может, останешься? – тихим голосом спросила Божена. – На дворе скоро ночь.

– Мы постелим тебе на лавке, а сами ляжем на пол, – поддержала сестру Рожена. – Оставайся, Глеб. Уверена, Дулей согласится погодить до утра.

Глеб качнул головой:

– Не могу. Дел невпроворот. Лучше я зайду к вам завтра.

Он поднялся с лавки и закинул на плечо сумку. Сестры встали его проводить. У двери Божена спросила тихим, смущенным голосом:

– Глеб, а ты правда придешь завтра?

– Да. Наверное. Если не случится ничего непредвиденного.

– Я буду ждать, – пролепетала Божена, отвела взгляд и слегка покраснела.