Роберт Сальваторе - Король пиратов

— Это был не Арклем Грит, — сказал Кенсидан. — И не кто-то из его слуг. Ты должен знать об этом.

Курт взглянул на него с любопытством.

— Твой сумеречный гость, — пояснил Кенсидан. — Это не Грит, не его союзник и не какой-то другой чародей из Гильдии.

— Эй, о ком это вы толкуете? — спросил Нейверг, и подошедший к нему Шанти тоже не стал скрывать любопытства.

Курт резким жестом заставил их замолчать.

— Откуда ты?.. — заговорил он, но тотчас умолк и стал ждать продолжения столь неожиданного разговора.

— Ни один чародей, за исключением самых приближенных к Арклему Гриту магов, не в состоянии преодолеть защитный барьер, установленный архимагом вокруг башни Курта, — заявил Кенсидан, словно прочитав мысли капитана.

Курт постарался скрыть свое потрясение и даже улыбнулся, предложив Кенсидану говорить дальше.

— Так что это был не чародей, — продолжал Кенсидан. — Здесь задействован другой вид магии.

— Но жрецы и подавно запутались бы в паутине Арклема Грита, — ответил Курт. — Неужели ты считаешь его таким глупцом, чтобы забыть об искусстве тех, кто прислушивается к откровениям богов?

— Это не жрецы, — возразил Кенсидан.

— Но больше вроде никого не осталось.

Кенсидан легонько постучал себя пальцем по голове, и усмешка на лице Курта невольно сменилась выражением искреннего изумления.

— Духовный маг? — тихо спросил он, воспользовавшись принятым в Лускане выражением, относящимся к редким и весьма могущественным мастерам искусства концентрации мысли, известным также как псионики.

— Меня тоже посетил такой гость, это случилось несколько месяцев назад, когда я впервые задумался над последствиями деятельности капитана Дюдермонта, — поведал Кенсидан, принял из рук Курта бокал и уселся в кресло у недавно зажженного и еще не разгоревшегося огромного камина.

Курт занял кресло напротив сына Ретнора, а Нейвергу и Шанти указал место за своей спиной.

— Следовательно, истоки и вдохновители этого восстания находятся за пределами Лускана? — предположил Курт.

Кенсидан покачал головой:

— Это естественный процесс, реакция на чрезмерную активность Арклема Грита как в открытом море, где с этим столкнулся Дюдермонт, так и в Серебряных Землях.

— И все это вылилось в «случайное» столкновение вокруг Главной Башни? — саркастическим тоном выразил свои сомнения Курт.

— Я не верю в случайные совпадения, — ответил Кенсидан.

— И все же мы к этому пришли. Ты признаешь, что Кенсидан — что Корабль Ретнора — приложил к этому свою руку?

— По самый локоть… Вернее, даже по плечо, — со смехом признался Кенсидан и приветственным жестом приподнял свой бокал. — Не я создавал эту ситуацию, но я не могу упустить шанс и не воспользоваться ею.

— Ты или твой отец?

— Он мой наставник, и тебе это прекрасно известно.

— Потрясающее признание, и довольно опасное, — заметил Курт.

— Почему же? Разве ты не слышишь, какой шум поднялся на западе? Разве не видишь, какие толпы собрались у моста Охранного острова?

Курт немного подумал, а затем, в свою очередь, приподнял свой бокал.

— Значит, Арклем Грит упустил слишком много нитей, а Кенсидан и Корабль Ретнора их подхватили и сплели ковер по собственному рисунку, — сделал он вывод.

Кенсидан кивнул.

— А что же нужно этим нашим таинственным посетителям?

Кенсидан потер своими длинными пальцами подбородок.

— Вспомни этого дворфа, — произнес он.

Курт недоуменно взглянул на гостя, затем вспомнил слухи, ходившие о событиях на Востоке, в Серебряных Землях.

— Ты имеешь в виду Бренора? Король дворфов из Мифрил Халла заинтересован в падении Лускана?

— Нет, не Бренор. Наверняка это не он. Согласно моим сведениям, у него, слава богам, полно своих проблем на Востоке.

— Но ведь именно его странный приятель повсюду появляется рядом с Дюдермонтом, — возразил Курт.

— Нет, это не Бренор, — повторил Кенсидан. — Он не имеет к этому делу никакого отношения, а как попал сюда темный эльф, я не знаю, да и не хочу знать.

— Тогда о каких дворфах идет речь? О горном клане Железной Шпоры?

— Не о дворфах, — поправил его Кенсидан. — О дворфе. Тебе известно о моем недавнем приобретении? Помнишь моего телохранителя?

Курт наконец-то понял, кого он имеет в виду, и кивнул:

— Да, это странное существо и его шипастые шары. Как же его не помнить? Это его хромающие рифмы нервируют каждого матроса в порту. За последние месяцы он обошел все таверны Лускана и читал свои бессмысленные вирши. Говорят, что дерется гораздо лучше, чем пишет стихи. Приобретение такого бойца сильно упрочило позиции Корабля Ретнора на городских улицах. Неужели он связан с этим? — Курт махнул рукой в сторону окна, откуда доносился грохот обстрела.