Роберт Сальваторе - Король пиратов

— И ты думаешь, что Арклем Грит трепещет?

Дзирт задумался, глядя на далекую Башню Гильдии и ее разрушенную пожаром южную секцию, потом покачал головой:

— Он ведь чародей, а их не так легко испугать. Кроме того, они не всегда воспринимают очевидные факты, поскольку мысли заняты менее вещественными предметами.

— Напомни, чтобы я повторил это высказывание Кэтти-бри, — попросил Реджис.

Дзирт пристально посмотрел на хафлинга.

— Знаешь, по городу все еще бродят голодные упыри, — сказал он, и Реджис засмеялся, хотя от боли сразу схватился за живот.

Дзирт снова обернулся к башне.

— Кроме того, Арклем Грит лич, — добавил он. — Он бессмертен, и потому временные победы и поражения мало его беспокоят. Проиграет он эту битву или одержит победу, он будет сражаться за Лускан и в далеком будущем, когда капитан Дюдермонт и его союзники обратятся в прах.

— Он не победит, — сказал Реджис. — Только не в этот раз.

— Согласен, — кивнул Дзирт.

— Но он может сбежать.

Дзирт пожал плечами, словно это было не важно.

— Робийард обещал уничтожить этого лича, — заметил Реджис.

— Тогда давай молиться за успех Робийарда.

***

— Что такое? — спросил как-то за завтраком капитан Дюдермонт, перехватив любопытствующий взгляд Дзирта.

Сидевший напротив Робийард хихикнул с набитым ртом и быстро поднес к губам салфетку.

Дзирт пожал плечами, но даже не попытался скрыть свою улыбку.

— Что… Что такое известно вам двоим, чего не знаю я? — настойчиво спросил капитан.

— Мы почти всю ночь сражались с упырями, — сказал Робийард, продолжая жевать. — Но тебе это прекрасно известно.

— Тогда в чем дело? — не отступал Дюдермонт.

— В твоем настроении, — ответил Дзирт. — Ты сияешь, словно утреннее солнышко.

— Дела идут неплохо, — пояснил Дюдермонт, словно констатируя очевидный факт. — К нам присоединились тысячи жителей.

— Для этого есть веские причины, — заметил Робийард.

— Так, значит, именно упомянутая причина подняла твое настроение, а не само подкрепление… — сказал Дзирт.

Дюдермонт озадаченно посмотрел на своих друзей.

— Арклем Грит устранил серые цвета, вернее, затемнил все оттенки, если выражаться точнее, — объяснил Дзирт. — Его действия в Иллуске прогнали все твои сомнения в необходимости вмешательства в дела Лускана. Значит, этот лич не только разрушил границу, сдерживавшую монстров, но и снял огромную тяжесть сомнений с души капитана Дюдермонта.

Дюдермонт перевел взгляд на Робийарда, но лицо чародея выражало полное согласие со словами дроу.

Капитан отодвинул свой стул и повернулся к изрядно разгромленному городу. Кое-где Лускан еще горел, и дым пожаров усиливал постоянный сумрак. По улицам катились широкие плоские телеги, а возницы печально звонили в колокольчики, призывая людей выносить своих мертвецов. На телеге, прошедшей под окном Дюдермонта, лежало уже несколько трупов.

— Да, я понимал, что план лорда Брамблеберри потребует от города больших жертв, — признался капитан. — Я вижу их — я ощущаю их запах! — ежедневно, как и все вы. И вы правы. Эта ноша оказалась для меня очень тяжелой.

Говоря это, он не отрывал взгляда от города, и его спутники тоже посмотрели на темневшие дороги и здания.

— Здесь гораздо труднее, чем на море, — сказал Дюдермонт. При этих словах Дзирт с понимающей улыбкой посмотрел на Робийарда, припомнив, что несколько дней назад, когда восстание в городе только начиналось, чародей высказывал ту же мысль. — При охоте на пиратов ты знаешь, что действуешь во имя добра. Там не о чем спорить, разве что при выборе двух возможных вариантов: потопить корабль противника вместе со всеми преступниками или же доставить их в Лускан или Глубоководье, чтобы передать в руки правосудия. В поступках пиратов нет никакой подоплеки — по крайней мере, нет ничего, что могло бы изменить мое отношение к ним. Выполняют ли они волю своего хозяина или действуют по собственным гнусным замыслам, моя борьба основана на прочных принципах морали.

— И ведется в согласии с законами, — добавил Робийард, приветственно приподнимая кружку с утренним чаем. А в данном случае ситуация более сложная и приходится вникать в полуправду и скрытые замыслы.

— У меня огромное отвращение вызывает Карнавал Воров, — сказал Дюдермонт. — Я не раз боролся с искушением атаковать это заведение и поубивать охранников-мучителей, но всегда вспоминал, что они выполняют приказы законодателей Лускана. Однажды мы по этому поводу даже чуть не подрались с Верховным Капитаном Таэрлом.