Михаил Тырин: Кратчайший путь

Внезапно я ощутил, что лежу в темноте на холодном земляном полу и под одеждой у меня ползают насекомые. Где-то вверху открылась квадратная крышка, пропустив немного света. «Какой слабенький», — раздался далекий голос Замарашки. «Ничего, — ответил ей худой мужчина. — И мы такими были». «Как ты думаешь, он уже готов?» — спросила Замарашка. «Пожалуй, — ответил мужчина, чуть помедлив. — Клиент созрел. Забирай его». «Ну, тогда мы пошли!» — радостно произнесла Замарашка.

И через мгновение на меня обрушился ослепительный, режущий глаза свет. Я попытался вскочить, но не удержался на ногах и снова завалился на пол. Я ослеп, глазам было больно, тело не слушалось. Мной овладела паника.

— Тихо, тихо, — прошептала Замарашка. — Не бойся, открой глаза. Я понял, что девочка рядом. И снова это подействовало благотворно — я моментально успокоился.

Ну, почти успокоился.

— Открывай же глаза, — велела Замарашка. — Все хорошо.

Я приподнял веки. Повсюду был желтоватый призрачный свет — и наверху, и вокруг, и под ногами. Медленно проступили очертания окружающей обстановки — кажется, я находился в просторной пещере со светящимися стенами.

— Где ты? — позвал я Замарашку.

— Рядышком, — беспечно ответила она.

Я повернулся на звук. Действительно, Замарашка была рядом, она улыбалась. Правда, я видел ее нечетко, мне даже показалось, что сквозь нее видны светящиеся стены.

— У меня что-то с глазами, — с усилием произнес я. — Плохо вижу…

— Наоборот, ты теперь видишь лучше всех! — ответила девчонка так, будто поздравляла меня. — Сейчас привыкнешь и сам поймешь.

— Что я пойму? Где мы?

— А я сейчас все расскажу. Тебе не страшно?

— Не знаю, — я безвольно пожал плечами. — Все так странно… Где мы?

— Мне тоже было страшно в первый раз. Но со мной бабушка была. Она мне все объяснила.

Глаза стали видеть лучше, но не намного. Мир вокруг все так же плыл, колебался и казался полупрозрачным. Единственное, что я понял — мы действительно в пещере, стены которой покрыты желтоватой светящейся слизью. Не только стены. Под ногами тоже была слизь, а с потолка она свисала большими сосульками.

— Ну, ты лучше себя чувствуешь? — девочка произнесла это таким голосом, какой бывает у детей, играющих во взрослых.

— Нормально, — кивнул я.

— Тогда слушай. Нас на самом деле нет… — она замолчала и взглянула на меня — ждала, как я отреагирую.

Но для меня это были всего лишь слова, и я просто кивнул.

— Нас нет, — повторила она, чтобы я принял слова всерьез. — Нас придумали Пенки!

— Пенки? — удивился я.

— Да, вот эти, — девочка обвела вокруг руками. Я понял, что она говорит про светящуюся слизь.

— Хорошо, нас придумали Пенки, — покорно согласился я. — И что?

— Они всех людей придумали. И всех зверей. Они очень старые и очень умные.

Я тупо кивал. Замарашка вдруг рассердилась.

— Ты ничего не понимаешь, — сказала она. — И не веришь.

— Верю, верю, — неискренне возразил я.

— Скоро сам увидишь, что я всю правду говорю, — мстительно произнесла девчонка. — Подойди к Пенкам, посмотри. Видишь, в них такие точки черные? Чем больше точек, тем Пенки старше. Они самых интересных людей придумывают. Самых богатых, смелых и знаменитых. А нас с тобой…

— Послушай, — оборвал я ее. — Если нас нет, то как мы по этим твоим Пенкам ходим и разглядываем их?

— Это потому, что у нас теперь зрение правильное, — хитро улыбнулась Замарашка. Потом вздохнула и добавила: — Я вообще-то сама не очень хорошо поняла. Бабушка мне все объясняла, но… Мы их как-то не по-настоящему видим. Мы сейчас вообще другими глазами смотрим, внутренними. Это чтоб легче было.

— Ладно, — кивнул я. — Рассказывай дальше.

— Ну, так вот. Пенки тут живут много лет, и им скучно. Поэтому они придумали людей. Это как игра. Они нас придумали и смотрят, что мы делаем, как живем. Все равно что кино живое, — она внимательно посмотрела мне в глаза и вздохнула — ей явно не нравилось мое отупелое состояние. Я, наверное, должен был хлопать глазами, изумленно ахать, подпрыгивать от восторга…

— Куда ты меня притащила? — спросил я вместо этого. — Мне надо обратно. Показывай, как отсюда уйти.

Девочка помрачнела.

— Ты хоть послушай… — безнадежно проговорила она.

— Да я слушаю, слушаю… Мне идти надо. У меня дела.

— Нет у тебя никаких дел, — очень тихо сказала Замарашка. — Ни у кого нет дел. Все ерунда, — и, смело посмотрев на меня, веско добавила: — Мне это бабушка сказала, ясно?