Холли Лайл - Испытание пламенем

Но я хочу его вернуть! Я чувствую, он там. И я не собираюсь просто стоять, опустив руки и признав свое поражение, если существует какой-то способ, любой способ, уничтожить ужасную несправедливость, которая отняла его у меня!»

Она прекрасно понимала, почему греческий герой спустился в Аид за своей возлюбленной. Она с радостью согласилась бы с суровыми требованиями такого испытания, лишь бы иметь четкую цель и ясно понимать условия. Спустись в ад, бери что нужно, прорвись к выходу, не оглядывайся.

Она могла бы совершить такое. И совершит.

Скажите только, что надо делать!

Но этого не случится. В тетради родителей не говорится, что можно поднять мертвого, вернуть любовь, облечь в плоть призрак. Никаких простых испытаний, никаких правил, ничего, лишь смутное чувство, что она могла бы… что-то сделать.

Лорин задрала подбородок и расправила плечи. «Могла бы что-то сделать…» Кто из вдов имел хотя бы такую призрачную надежду?!

Она сунула ноги в пушистые тапочки, набросила толстый халат, спустилась по парадной лестнице, подошла к зеркалу в холле и остановилась, вглядываясь в его непроглядную глубину и всей душой желая, чтобы к ней снова пришел зеленый огонь. Сначала зеркало было совсем темным — возможно, она недостаточно жаждала ощутить прикосновение другого мира или просто была слишком потрясена мечтой о Брайане. Лорин дотронулась до стекла, приблизила лицо, чтобы заглянуть в темные озера отразившихся глаз. Какое знание спрятали родители в глубине ее мозга? Какие тайны похоронены в израненной памяти Лорин? Насколько нужны они кому-либо еще? Эмбер утверждает, что из-за них погибли ее родители и есть некто, готовый уничтожить и ее.

Придется в этом разбираться.

Тут Лорин вспомнила о Джейке. Что будет с ним, если с ней случится беда? В глазах отражения появился страх, смешанный с гневом, затрещал зеленый огонь, рассыпались далекие раскаты грома.

На этот раз Лорин удержала зеленый огонь на расстоянии, не стала призывать его к себе. Ворота оставались закрытыми, но ладонями она чувствовала покалывание, чувствовала, как из зеркала в них вливается энергия, притягивает ее, манит соединиться. Сама Лорин хотела лишь ощутить магию, вновь испытать ревущую в крови бурю.

Холодное зеленое пламя покалывало ей кончики пальцев. Лорин прикрыла глаза, вслушиваясь в ощущение потока магии. Сначала она испытывала лишь слабые удары волн, бьющихся ей в ладони. Но, закрыв глаза и распахнув чувства, она стала воспринимать больше.

Мягкое прикосновение этих волн почти ввело Лорин в транс. Она позволила себе услышать грохот прибоя и обнаружила, что если отдаться потоку магической энергии, то мозг начинает воспринимать ее в виде паутины. Во все стороны разбегаются яркие лучи, а в центре — сама Лорин. Она казалась себе крохотным паучком в центре громадной сети, однако Лорин знала: любая паутина имеет сложную, но строго организованную структуру, нити ее четко вытянуты в определенном направлении. Обволакивающая ее магическая паутина не имела ничего подобного. Все яркие зоны соединяются и беспрепятственно тянутся из этого мира в Орию, а потом еще ниже. Сеть тянется и вверх, но ее верхние нити выглядят ссохшимися и омертвевшими; Лорин не могла ни понять, ни объяснить, почему они выглядят так пугающе.

Потом она сосредоточилась на единственном, чего жаждала в этом энергетическом потоке, — позвала Брайана.

Энергия трепетала под кончиками ее пальцев, вибрировала, накатывала волнами. Лорин искала с ней контакт, вспоминала все, что знала и помнила о Брайане, все, что в нем любила. Обращаясь к зияющей перед ней пустоте, она просила:

— Если он здесь, если он еще существует, если он еще помнит и любит меня, как помню и люблю его я… приведи его ко мне…

Лорин была уверена: если она войдет в ворота, то сможет ясней различить ответ, не сомневалась, что, непосредственно протекая сквозь ее жилы, нервы, плоть, магия будет говорить с ней куда более понятным языком. Но пока наверху спит Джейк, беспомощный, крохотный и беззащитный, она не покинет его даже на мгновение. Она прочтет ответ магии одними кончиками пальцев, на расстоянии. А если пустота промолчит, то утром Лорин возьмет Джейка и спросит снова.

Она ждала, вглядываясь в магическую бурю в зеркале, в беззвучных стонах своего дома улавливая и каким-то образом слыша раскаты грома в иных временах и мирах. Ждала и дрожала от холода, а может, от чего-то большего.

И вдруг из зеркала на нее взглянули глаза, не ее глаза, но эти она знала не хуже, чем собственные. Ни звука, никакого предупреждения, только что она видела лишь себя, и вдруг появился Брайан. Лорин едва не вскрикнула.