Михаил Тырин - Колесо судьбы

– Ого, это неблизко, – предупредил Алласт. – И потом, она могла оказаться там случайно, ее мог кто-то обронить, например…

– Такие вещи не попадаются случайно, – с улыбкой покачал головой Мерр. – И еще: посмотри на слой отложений – эта вещь очень долго пролежала в земле, ее давно не касались чьи-нибудь руки. Только твои.

– А ты можешь хотя бы предположить, что это? – спросил Алласт, хотя и не очень рассчитывал услышать от торговца правду. Ведь правда о вещи – это цена вещи.

– Всего лишь обломок колеса, – загадочно улыбнулся Мерр.

– А что за колесо?

– А колесо, скорее всего, часть механизма.

– А что за механизм?

Мерр молчал довольно долго. Наконец он сказал:

– Ты когда-нибудь слышал о Фактории?

Алласт даже не раздумывал.

– Когда выезжаем? – только и спросил он.

Как же тяжело…

Как это тяжело – протянуть руки, нащупать неровности в горячей каменистой земле, уцепиться и затем согнуть руки в локтях, подтягивая тело, извиваясь, как гусеница.

Как же тяжело делать это раз за разом, почти не продвигаясь вперед. Каждое движение – словно год жизни. Каждая царапина – будто отсечение головы.

Вчера Алласт преодолел шагов пятьсот. Но вчера он был сильнее. И кровь была жидкой, она бодрее бежала по венам и артериям. А пальцы не были так изодраны.

Вчера было легче. В знойном мареве виднелась его цель – два иссохших дерева, склонившихся друг к другу. Они бесконечно далеко. Но где-то там Мерр бросил его посох, Алласт успел увидеть это.

Мерр не знал, что у Алласта осталась одна энергетическая капсула, она всегда хранилась у него про запас, спрятанная в пентагран на груди. Часть ее силы Алласт истратил, чтобы остановить кровь, хлеставшую из обрубка ноги. Осталось немного.

Немного – это лучше, чем ничего. Это, например, прохладная беседка с родником и накрытым столом – если, конечно, знать нужные магические формулы. Или сильный маунт, который пронесет его на три, а то и пять тысяч шагов, прежде чем не рассеется магическое поле.

Это может быть даже новой ногой. Правда, тоже ненадолго. Главное – правильно выбрать, но это потом, когда будет посох. А пока – надо ползти.

И все-таки как же тяжело…

– Зачем тебе это? – спросил Мерр, когда поздним вечером они поджаривали на костре степную куропатку.

– Что? – не понял Алласт.

– Это путешествие, эти трудности.

– Ты же сам предложил.

– Да, но ты согласился. Зачем тебе это? Неужели так нужны деньги?

– Деньги? Да нет… Сам не знаю.

Алласт примолк, задумавшись. Ночная степь жила тысячами звуков. Пели невидимые насекомые, кричали птицы, неподалеку ворчали в траве расседланные маунты.

– В памяти поколений, – заговорил Алласт, – остаются далеко не все. Только особенные. Никто не будет долго помнить хорошего воина, зато запомнят мудреца. Потому что мудрец несет истину, он – хранитель сокровенного знания. Знание нужно всегда, в любые времена.

– О-о, еще один искатель предназначения, – безобидно усмехнулся Мерр. – Много вас стало в последнее время. И все друг на друга похожи – молодые, горячие, безрассудные и потрясающе наивные. И ты хочешь, путешествуя, стать мудрецом?

– Да разве можно такое захотеть?! Мудрецом сам себя не сделаешь, это делает жизнь. Но можно помочь самому себе. Быть великим воином я не хочу, воины служат не добру и даже не злу, они служат смерти. Я ведь был воином, и не самым плохим.

– Ты был не воином, а наемником, и не знал, что значит бороться за убеждения, – медленно проговорил Мерр. – Иначе бы ты понял: нет добра и нет зла. А есть сила и есть слабость. Нет истины, и нет заблуждения – есть путь, выбранный тобой. И если ты твердо выбрал его, значит, он верный.

– Ну как же это – нет добра? – возразил Алласт. – Добро – это наш единый Белый Бог. Так учили меня и всех нас. Сила – один из способов прийти к добру, а значит, к Богу. Но не единственный и, наверно, не лучший способ. Впрочем, что я тебе говорю? Ты и сам бывал в церкви.

Мерр при этих словах как-то странно напрягся. Словно какое-то слово едва не сорвалось с его языка, но вовремя остановилось. Алласт тогда не придал этому значения, а зря. Все могло бы обернуться иначе.

– Сколько тебе лет? – спросил Мерр.

– Двадцать три, – Алласт почему-то смутился.

– А мне – больше двухсот. Сколько раз ты посетил Призрачный Мир?

– Пока ни разу.

– А я – двенадцать раз. И я еще не мудрец, далеко не мудрец. Вот так, парень…

Алласт присвистнул.