Роберт Сальваторе - Восхождение самозваного принца

Может, именно подобными поступками люди и достигают бессмертия?

В одну из особенно тихих ночей Эйдриан почувствовал: сегодня что-то произойдет. Возможно, эльфы устроят для Бринн какое-то новое испытание. То'эль Даллия, которая вечно следила за каждым его шагом, куда-то исчезла, и мальчик поспешил к знакомому полю, где в прошлый раз его подруга на скаку поражала мишени.

Там было пусто и непривычно тихо: ни птичьего щебетанья, ни факелов.

Эйдриан брел по лесным тропам, пытаясь сообразить, в какое место эльфы могли увести Бринн на этот раз. Он не знал, сколько эльфов обитало в пределах Кер'алфара, но предполагал, что во всей долине их было чуть более ста. Но даже если все они вместе с Бринн находятся сейчас в лесу, он лишь по чистой случайности может столкнуться с кем-нибудь из них. Недаром он столько лет жил в Эндур'Блоу Иннинес и усердно постигал навыки эльфов! Мальчик лучше, чем кто-либо во всем мире, знал, как эльфы умеют бесследно растворяться в ночном лесу.

Он двигался по тропкам, все более широкими кругами огибая Кер'алфар. С каждым шагом его раздражение становилось все сильнее. Значит, эльфы снова оставили его за пределами… за пределами того, что должно было произойти этой ночью.

Досада так и кипела в нем, как вдруг ночной ветерок донес до ушей Эйдриана негромкие голоса эльфов. Он немедленно припал к земле и, поворачивая голову, попытался уловить, откуда исходят звуки. Мальчик знал, что эльфы умеют заставлять свои голоса звучать в ложном направлении. Может, эти надменные недомерки и сейчас сыграют с ним шутку, заставив впустую блуждать в темноте? Однако вскоре среди ветвей блеснули факелы, горевшие по периметру квадратной поляны, окаймленной высокими соснами. Эйдриан остановился, пытаясь запомнить все возможные ориентиры места, в котором он оказался. Спустя несколько минут он продолжил путь, но не стал приближаться к поляне. Вместо этого мальчик устремился к руслу высохшего ручья, которое тянулось вдоль ее края.

Когда он наконец подкрался к поляне, воздух вокруг зазвенел от песни эльфов. Не отрывая туловище от земли, Эйдриан слегка приподнял голову. Перед тем как выбраться на берег бывшего ручья, он вновь замер, вслушиваясь в пение и пытаясь предугадать грядущее событие.

Судя по редкой красоты звукам и торжественности мелодии, эльфы готовились отнюдь не к обычному испытанию воинского искусства Бринн. Песня явно была очень древней. Значит, он увидит что-то более значительное.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоить сердцебиение, Эйдриан осторожно поднялся на берег и нашел укромное местечко под скрещенными ветвями сосен.

Недалеко от него рядами стояли эльфы. Мальчику показалось, что здесь собрался весь народ тол'алфар. Взоры эльфов были устремлены на госпожу Дасслеронд. Эйдриан лежал, боясь пошевельнуться и затаив дыхание, чтобы не выдать своего присутствия.

Пение смолкло, хотя последние звуки еще какое-то время продолжали звенеть в воздухе. Затем стало совсем тихо. Ни птица, ни сверчок не нарушали торжественную тишину этой ночи.

— Белли'мар Джуравиль, — раздался голос госпожи Дасслеронд. — Вот уже второй раз за короткое время ты представляешь нам рейнджера, которого мы можем отправить в большой мир. Скажи, готова ли она?

— Она готова, моя госпожа, — ответил Джуравиль, выходя из рядов эльфов. — Я передаю Бринн Дариель вам!

Он повернулся и взмахнул рукой. Вслед за ним вышла Бринн.

Тогайранка двигалась с изяществом и гордостью. На ней не было никакой одежды; черные волосы украшала пара вплетенных в них больших перьев. Эйдриан много раз видел Бринн обнаженной, ибо часто подглядывал за ней, притаившись в кустах возле полянки, где девушка по утрам упражнялась в би'нелле дасада. Вид ее гладкого смуглого тела неизменно будил в нем какие-то сильные и непонятные чувства.

Однако сейчас Бринн Дариель выглядела более величественно, чем та девушка, за которой он следил украдкой. Ее красота была какой-то сверхъестественной, она не порождала желаний плоти. Нет, ее обнаженное тело не потеряло своей женской привлекательности, однако внимание Эйдриана в первую очередь привлекло безмятежно спокойное лицо тогайранки и ее сияющие темные глаза. Ему казалось, что в эту ночь Бринн облеклась в одеяния души.

Мальчик вдруг почувствовал, что не имеет права находиться здесь, как будто сейчас он гораздо грубее вторгался в сокровенный мир тогайранки, чем подглядывая за нею на поляне. Тогда он оценивал ее выучку, способность сосредоточиваться, восхищался умением Бринн владеть своим телом и оружием, а сейчас…