Рус Лакмен - По ту сторону зеркала

Лодка, выполнив свой долг, мирно уплыла дальше.

И они, даже не стали оборачиваться назад, а тотчас же побежали дальше вперед, сквозь темень и дождь, поглядывая иногда на контуры леса. Под ногами хлюпала вода, а вся одежда измокла, отяжелела, но разгоряченные до предела тела и не думали мерзнуть и поддаваться неудобствам. От них шел горящий пар, чувствуемый всем телом. Щеки горели, будто были приставлены к огню.

Оказавшись в глубине леса, они остановились отдышаться. Дальше бежать было невмоготу. Они стояли под огромным деревом, прислонившись на него, и… словно на зло, все их тело охватило тяжелейшая усталость и тупая боль по всему телу — ноги предательски подкосились и стали дрожать, голова скатилась на грудь, точно все удерживающие ее шейные мышцы полопались. Должно быть, так чувствуют себя загнанная лошадь, почему-то подумал Росоэн, ощущая в дыхании вкус крови, уже просачивающийся сквозь поры легких. Сердце бешено колотилось, как стенобитная машина. Они задыхались — не хватало воздуха. Вся одежда прилипла к телу и отяжелела в железо.

— Я больше не могу! — отчаянно взмолилась девушка, тяжело дыша.

— Мы должны!.. — задыхаясь, выдавил Росоэн. Тьма не позволяла рассмотреть ее лицо.

…Сзади послышались крики…

Он, шатаясь, подобрал рюкзак и, стиснув в руках похолодевшие ручки девушки, почти крикнул:

— Идем!.. — Девушка выпрямилась и плача, побежала за ним.

Они вбежали в густой орешник. И гибкие ветки стали больно бить по лицу и телу, царапать, рвать одежду и кожу. Но они, наперекор судьбе, задыхаясь и постоянно спотыкаясь и падая из-за невидимого валежника, брели, тащились, волоклись иногда на четвереньках — через преграды подбрасываемым недружелюбным лесом, точно тот был на стороне врага.

Крики приближались…

— Не могу я больше! — крикнула девушка и, споткнувшись, упала. Росоэн, сам, еле стоя на ногах, подбежал к ней, помог встать и, взвалив на плечи, побрел с ней дальше. Нежданно лес кончился, и они чуть не свалились с небольшого обрыва на воду — впереди поблескивало небольшое лесное озеро. Росоэн сильно напряг зрение и рассмотрел, что озеро по середине имеет остров. Что же делать?

— Ты умеешь плавать? — спросил он, не очень-то вникнув в возникшую мысль.

— Да!

— Плывем на остров!..

— Что?

— Да!

Крики, казались, уже исходили за их спинами…

Студеная вода больно обожгла их тела, проникнув холодом до самых костей. Одежда, еще более отяжелевшая, камнем потянула вниз, пытаясь утопить. Даже в темноте под водой Росоэн увидел, как большие пузыри, клокоча, устремились вверх, толкая в стороны засоренную ветками воду. Он с трудом выплыл. И в ужасе увидел распростертый на воде силуэт тонущего плаща Эмелины, хотел нырнуть, слава богу, девушка выплыла и, тяжело дыша, вдохнула воздух. Отдышавшись, они погребли к острову.

Когда они доплыли до середины озера, Росоэн случайно услышал появившихся на берегу преследователей.

— Замри! — захлебываясь, призвал он.

Девушка услышала его, и приплыв, остановилась рядом. Она тяжело дышала.

— Нельзя, чтобы он нас услышали!

Благо, сильный шум дождя приглушал звуки, выдающие их присутствие в воде.

Люди оживленно переговаривались, сильно жестикулируя факелами, топтались на берегу, разглядывая то воду, то берег. К счастью, вскоре они исчезли в чащах. Кажется, их не заметили.

И они дальше поплыли к острову, слепо полагаясь на судьбу, не ведая, спасет ли клочек земли или же погубит. Ведь, если треклятые преследователи заметили их, то место, к которому они обратились за помощью, могло обратиться в западню. Однако выбора не было.

— Я тону!.. — захлебываясь простонала Эмелина, когда Росоэн сам едва не ушел на дно, запутавшись, в неожиданно появившихся подводных зарослях, вцепившихся к ногам и рукам, как живые. Росоэн свернул к девушке, снова помог. До берега осталось немного, но водоросли сильно мешали плыть. Ну, где же дно? — молился Росоэн, время от времени, щупая под ногами землю. Но от холода он перестал чувствовать конечности. Бедная Эмелина!

Кажется, его услышал Бог — ноги коснулись ила. Он встал — вода по грудь. Он сообщил об этом девушке. Плыть перестали.

Задыхаясь и дрожа, в конце концов, они взобрались на сушу и, обессилив, рухнули.

— Мне холодно!.. — говоря, зарыдала девушка, корчась от холода. — Я умру!..

— Нет! — вскакивая, крикнул ей Росоэн. — Надо выжить!

Он, спотыкаясь, взбежал на бугор и в стороне увидел какое-то строение. Подбежал к нему — похоже на землянку. Дверь. Он с силой навалился на нее, та вылетела из петель и глухим грохотом обрушилась вовнутрь. Там было темно. Похоже, сюда давно не заглядывали, Это хорошо! Он стянул с себя котомку и нашарил в ней кожаный кисет и, вздохнув, прочитал благодарения счастливому случаю — спички были сухими. Он зачеркнул — перед глазами предстало помещение с маленьким окошечком: столешница, два стула, печка с кирпичной трубой, лежак, и… шкуры, шкуры… они висели с потолка; потом огонь потух. Он хотел было метнуться за Эмелиной, но вспомнил, что на столе стояла свечка. Он, быстренько зачеркнув новую спичку, зажег свечу и только тогда побежал назад.