Лилия Баимбетова - Единорог

К тому же, очевидно было, что если у Валерки неприятности, то и впрямь нешу-точные, не что-то там с карьерой или прочими глупостями. Достаточно один раз взгля-нуть на него, чтобы понять это: если у него и бывают «неприятности», то лишь связан-ные с жизнью и смертью. Вид у него такой. Не крутой, вовсе нет, а какой-то — не знаю. Неустроенный, что ли? Вид человека, не умеющего терять свою сущность в повседнев-ности, не задеваемого этой повседневностью. А что нам остается кроме нее? — лишь жизнь и смерть, вечность, висящая над нашей головой.

— В общем, я это к тому, что если со мной что случиться, ребята тебе сообщат. Я им телефон твой дал и адрес, если что, тебе позвонят.

— Валера!…

— Ты не бери в голову. Я это так, на всякий случай. Просто мало ли что.

Я смотрела-смотрела на него, шагнула вперед, обхватила его за талию и уткну-лась лицом в его плечо. Валера подумал немного и обнял меня.

— Лерка, ты что, расстроилась? Не бери в голову, ладно? Считай, я глупо пошу-тил. Лер?

Я подняла испуганное лицо.

— Забудь, ладно?

— Ладно, — сказала я послушно.

— Давай одевайся, Лерка. Иди-иди.

— Иду, — сказала я.

Одевалась я быстро. И пока одевалась, я едва не плакала. Валера меня всерьез расстроил — даже не тем, что с ним действительно может что-то случиться, но просто тем, что эта возможность существовала всегда. Он сотни раз мог умереть до того, как мы познакомились, может сотни раз умереть и после. Я теряла его каждый миг суще-ствования — теряла многократно.

Валера зашел в мою комнату, остановился в дверях.

— Ты очень расстроилась, Лер?

— Я хотела спросить, может, бутерброды с собой возьмем?

— Давай. Бутылку воды еще купим по дороге. Ты с чем будешь бутерброды де-лать?

— Сейчас. Увидишь.

Я пошла на кухню, Валера — за мной. Бутерброды я делала с сыром, потому что больше ничего не было. Валерка цапнул ломтик сыра, целиком засунул в рот и смотрит на меня, а глаза печально-веселые, светлые, странные. Я завернула бутерброды, а Ва-лерка сидит, не шевелиться, ну, я села и, подперев щеку рукой, стала смотреть на него.

— Я тебя люблю, — сказала вдруг Валерка.

Качнул светлой головой, потер лоб.

— Вид у тебя усталый, — сказала я.

— Да, я не выспался. Пойдем?

— Пошли.

Все произошло, когда мы вышли из подъезда. На улице стоял еще сумрак. Свер-ху, из окна казалось, будто уже светло, а на самом деле оказалось не так уж и светло, и даже фонари еще горели. Все инфернальность куда-то исчезла, как не было, и утро на-чиналось хмуро и тихо, сырое такое, ветреное утро. Черт, так хорошо начинался день, и надо же было так его испортить!

Валерка машину открывал, а я стояла рядом. И вдруг откуда-то — я и не поняла даже, откуда, и на это меня не хватило! — вынырнули три расплывчатых тени, три чело-века, смазанные в моем сознании. Меня схватил кто-то сзади, за шею, зажал мне рот. Я услышала только, как хрипло выматерился Валерка и — самое странное! — потеряла соз-нание.

По-моему, никогда со мной такого еще не было, никогда в жизни я не теряла сознания. Нет, кажется, было один раз, когда в школе в классе во втором я носилась по коридору и, упав, ударилась головой об угол стоявшего в коридоре стола. Точно, это было — короткая вспышка абсолютной тьмы и все. И в этом раз было точно так же. По глазам ударило тьмой — как будто лампочку резко включили, только все наоборот. Ни-чего интересного, все интересное я, похоже, пропустила, потому что, когда я очнулась, меня обнимал Валерка. Один глаз у него опух и покраснел, на скуле была кровоточа-щая царапина. Валерка гладил мои волосы, шапка моя куда-то делась, черт ее знает ку-да.

— Лерка, все хорошо. Все хорошо, солнышко, все прошло.

Широко раскрытыми глазами я смотрела в его лицо. На глаз его несчастный, на тонкую струйку крови, стекающую по щеке. И вдруг — наконец-то! — осознала, что про-изошло. И оттолкнула его, вырвалась из его рук, вскочила.

— Лер, ты что?

— Не подходи ко мне! — закричала я.

— Лера!

— Не подходи ко мне! — я вытянула перед собой руку, — Не приходи ко мне боль-ше! Я не хочу больше тебя видеть, слышишь?! Не подходи!

Валерка все стоял на коленях, потом медленно поднялся, не сводя с меня взгля-да.

— Лера…

— Не под-хо-ди ко мне…

— Что с тобой, Лера?

— Не подходи…

— Лерка!

— Я не хочу тебя больше видеть! Никогда, слышишь?! — закричала я в отчаянии, бросилась в подъезд.

Все получилось как в дешевой мелодраме для подростков. Я взлетела на свой четвертый этаж на одном дыхании, а у двери затормозила, все ключ не могла вставить в замок, руки у меня тряслись, как у алкоголички. Да я вся тряслась. Валерка бегом под-нялся по лестнице, остановился на полпролета ниже. Если бы он схватил меня и вытряс бы из меня объяснения, я бы сдалась, но он просто стоял и смотрел на меня снизу.