Наталья Гладышева - А я хочу жениться, или Охота на невесту

Тут в дело вмешался какой-то одинокий всадник, бросившийся следом за мной. Выскочил он откуда-то сбоку, быстро догнал нас, схватил повод и…….. Как он только умудрился остановить Ласку, просто не понимаю. Но это ему удалось. Она остановилась. У бедного животного бока ходили ходуном, видимо последствия дикой скачки сказывались. У меня же ходуном ходило все, что только может так ходить. Тряслись руки, губы, ноги, сердце билось в бешенном ритме. В общем, живая картина к книге о болезни, по названию «трясучка».

— С-с-с-пасибо! Вы меня спасли! — решила посмотреть я в лицо своему спасителю. Лучше бы не смотрела. Ледяной пронизывающий взгляд вызывал настолько неприятные ощущения, что я быстро забыла, про трясучку. Исцеление одним взглядом! Целитель века! Обращайтесь, кому жить надоело! Клин, клином вышибает! Именно так кричала бы реклама в газетах, про мое чудесное выздоровление. Очень точное описание, кстати. Трясучка от стресса пережитого при бешенной скачке на лошади, поменялась на трясучку от выражения глаз моего спасителя. Из огня, да в полымя. Это про меня. И я предпочитаю огонь. С эльфом хоть договориться можно, а вот чего ждать от этого индивидуума мужеского полу, я не знаю, и знать не хочу.

Мужчина, брюнет с голубыми глазами, мечта любой любительницы женских романов. А что, там только про такой типаж мужчин и пишут. Никак не пойму почему, меня в дрожь бросает, от его оценивающего взгляда? И не в ту дрожь из романов, а в дрожь от страха. Еще раз, оглядев меня с ног до головы, он произнес, с ленцой в голосе:

— Ну и куда молодая дама так спешила? На пожар? Или может быть, Вам жить надоело, а я помешал?

— Вы правы, помешали, — это плохой тон, грубить своему спасителю, но, — помешали исполнится мечте всей моей оставшейся жизни.

Приподнятая бровь моего собеседника намекала на продолжение объяснений, ну я и продолжила:

— Очень давно хотелось себе шею свернуть, знаете ли, — так, а теперь притворится скромницей.

— Может Вам помочь? — предложил свои услуги, герой любовник, местного пошиба.

— Мечта у меня свернуть шею самой себе, без чужой помощи, — сказала я, капризным голосом.

— И за что Вы так себя не любите? Да и как собираетесь осуществить это, непонятно! Позовите, когда будете проделывать этот фокус, я буду в первых рядах. И если Вам все удастся, аплодировать начну тоже первым. И почему это мне так не нравится его улыбка садиста?

— Спасибо, что спасли меня. Но мне уже пора! — решила я немножко отодвинуться от его обаятельного оскала, но не тут то было, лошадь под уздцы он держал крепко.

— Вы уже меня покидаете? А как же наше с Вами знакомство? Может, представитесь? — от его мурлыкающих интонаций мурашки стаями стали топтаться у меня на спине, а коленки затряслись еще сильней. Где же Элли? Спаси меня! У тебя так хорошо это получается!

— Отпусти даму, она ведь сказала, что не хочет иметь с тобой дело! — ой, легок на помине. Элли, я говорила тебе, что я тебя люблю? Не говорила? И не дождется, а то еще неправильно меня поймет. И будет играть марш Мендельсона, или что тут у них играют на свадьбах. А эту музыку я меньше всего хочу слышать.

— Вот мы у нее и спросим, — промурлыкал мечта всех женщин. С кем ты хочешь остаться малышка?

Это он меня малышкой обозвал? Вот урод!

— С ним! — я знаю, что показывать на людей пальцем не хорошо, но эльф не совсем и человек. У брюнета было такое выражение лица! Только ради возможности получить удовольствие от его растерянности стоило произнести эти слова. Видимо он не ожидал от меня такой подлянки, поэтому отпустил повод, так что я смогла отъехать и полюбоваться его челюстным аппаратом, валяющимся на земле. Долго наслаждаться этим зрелищем не пришлось. С растерянностью он справился быстро. Веничком помел, совочек подставил и поднял таки свою потерянную челюсть.

Потом что-то процедил сквозь зубы, и эльф застыл неподвижной статуей. Кажется, я рано обрадовалась. Первой реакцией было убежать, но это мне не удалось, по очень простой причине, моя лошадь превратилась в такую же статую, как и Элли. Только я одна, почему-то скульптуру из себя изображать не захотела.

— Вот теперь можно и поговорить! — оскалился этот заподлянщик.

— А о чем нам с тобой разговаривать? — конечно, хамить такому опасному противнику глупо, но терять мне все равно нечего.

— …..! — выругался этот гад, после того как снова поднял уроненную челюсть. Видимо в его планы моя разговорчивость не входила.

— И вообще, чего ты ко мне привязался? Не понимаю?