Наталья Гладышева - Такой любви не бывает

Утром народу в транспорте было много, логично, что и на обратном пути было не меньше. Пришлось снова почувствовать всю прелесть ощущений, когда кто-то стоит на пальцах ваших ног, и попытки увернуться от подобного внимания не заканчиваются ничем. Хорошо хоть никто перегаром не дышал. Вовремя вспомнила о необходимости зайти в химчистку и в последний момент выпрыгнула из троллейбуса на остановку раньше. Отдав сверток и отсчитав энное количество рубликов, взяла квитанцию и пошла домой. Идти осталось немного, ради того чтобы проехать одну остановку не стоило ждать автобуса или троллейбуса. Тем более что на улице весна. Сухо, тепло. Скоро можно будет совсем по-летнему одеваться. Даже плащ пришлось расстегнуть, иначе было бы жарко. Подходя к своему подъезду, я обратила внимание на черную машину. Она показалась мне очень знакомой. Сразу засосало под ложечкой и быстрый и легкий до этого шаг, сразу замедлился. Это не спасло. Как кулак на пружине в ящичке с секретом хозяин машины выскочил из ниоткуда перед самым моим носом.

— Вот мы и встретились, — зловеще прошипел он и подхватил меня под локоток, увлекая в темный, заросший деревьями уголок нашего двора.

Я не стала сопротивляться и молча, поплелась следом. После того как мы остановились он развернулся ко мне лицом и сказал:

— Зачем ты это сделала? — вопросы в лоб, любимый ход Игоря.

— Не знаю, — честно ответила я, так как действительно уже не понимала, зачем так поступила, — Я хочу попросить у тебя прощения. Извини.

Блондин как раз открыл рот для того чтобы сказать что-то гневное, но мои слова сразили его наповал и он захлопнул рот так ничего и не произнеся. Отдышавшись, наконец, смог выговорить:

— И это все что ты хочешь мне сказать? Тебе не кажется, что подобный поступок был подлым.

— Я же сказала, извини.

— Думаешь, извинилась и это сможет искупить те ужасные минуты, которые мне пришлось провести в обществе Миланы?

— Мне кажется, — попыталась возразить я, но меня прервал звонок мобильника.

Как всегда, обязательно кто-нибудь позвонит не вовремя. Или вовремя. Это с какой стороны посмотреть. Номер был незнаком, но я ухватилась за возможность оттянуть продолжение неприятного разговора и нажала на кнопку:

— Алло.

— Галина Сергеевна? — голос женский и судя по интонациям, принадлежит молодой девушке.

— Да, слушаю.

— Знаете. Даже не знаю, как начать, — в голосе прорезались нахальные, даже хамские нотки, так что начало фразы не обещало ничего хорошего, — Меня зовут Александра. И я любовница вашего мужа. Знаете, он очень уважительно отзывается о вас. Но любит-то он меня. Сереженька боится заговорить с вами о разводе, поэтому это решила сделать я. А то он мучается, не знает, как поступить. Приходится ему врать вам, что в командировки ездит. Нехорошо получается. Мне не нравится, что он вас обманывает. Я хочу, чтобы все было по-честному. Поэтому и звоню. Вам обязательно нужно было узнать правду.

— А что ж по телефону-то, — я сама не узнала свой разом охрипший голос, — могли бы и лично прийти, чтобы все было как в классическом любовном треугольнике.

— Вы же сами понимаете, что треугольником эту ситуацию никак не назовешь. Вы же с Сережей уже давно не спите вместе. А я жду ребенка. И хотелось бы, наконец, оформить отношения. У моей будущей дочки должен быть отец.

— Вот что, Александра. Наши внутрисемейные дела мы как-нибудь решим. А вот что получится, вы уже узнаете у Сереженьки, — в слова я вложила как можно больше яду, сказав, все что хотела, я выключила мобильник, полностью, так чтобы вообще никто не смог дозвониться.

— Что-то случилось? — Игорь обеспокоенно смотрел на меня, — Ты побледнела. Может, стоит вызвать врача? Или какие-нибудь таблетки купить?

— Боишься, что прямо здесь умру у тебя на руках? Страшно? — мной овладело необъяснимое бешенство и желание бросаться на всех и на вся, — Не переживай! Я избавлю тебя от такого зрелища.

Отвернувшись от него, я практически бегом направилась к дому.

— Галина! Я не хотел тебя обидеть! — Игорь догнал меня и остановил, схватив за руку.

— Я и не обижаюсь! Что мне обижаться на самовлюбленного кобеля для которого дело чести доказать самому себе и строптивой дамочке что он неотразим, — душа в данный момент разваливалась на мелкие кусочки. Гнев и боль что душили меня вылились на того кто в этот момент оказался рядом.

— Что? — рука Игоря сжалась сильнее, но я не чувствовала боли, то что творилось внутри разрывало меня на части, — Знаешь. Я хотел принять твои извинения. Но вижу, что тебя мое прощение вовсе не интересует. И не будь такого высокого мнения о себе. Больше тебе я доказывать ничего не стану. Тем более что я ничего и не доказывал.