Эльфарран - Повелительница Мордора

Радость вспыхнула огненным цветком в моих глазах, и я торжественно шлепнула ему в руки корону Мордора.

– Держи, — боясь, что он меня перебьет, затараторила. — Ты мой муж, значит, теперь ты повелитель темных сил, забирай и носи, мне не жалко, ходи в походы, управляйся с орками, а я буду вышивать крестиком, печь пирожки…

Он недоуменно взял венец Саурона и крепко сжал его. Мне показалась, что по его тонким губам проползла недобрая улыбка, он зачарованно впился взглядом в блеск черных алмазов. И я запоздало поняла, кто на самом деле был нужен Мордору. В глубине Морийских копий встрепенулось кольцо. Сейчас, в накинутом плаще назгула, Лег был истинным правителем, и он тоже это осознал и принял.

– Беру свои слова обратно, — я потянула корону на себя. — Отдай!

Он строго посмотрел на меня и вдруг рассмеялся, совсем как в детстве, когда мы вот так же, подрались за символ власти. Скинув с плеч плащ, завернул в него корону.

– Пожалуй, это опасная штука, выбросим по дороге.

Призрачная глубина зеркала, ждала нас.

– Ты идешь?

Страх сковал мою волю, не пасовавшая перед самыми жуткими чудовищами, я по прежнему панически боялась зеркал. Боялась своего отражения, что приносило только боль. И сейчас я готова была отступить. Лег все понял. Он осторожно взял меня на руки и шагнул к резной раме.

– Ты давай завязывай со своими комплексами, я не буду таскать тебя до старости. — Он бережно пронес меня сквозь прохладную дымку отражения и поставил на серебряный пол эльфийского дворца. Чутко спавшая на боевом посту, Галадриель была первой, кто встретил меня на родине. Она мгновенно проснулась, открыла глаза и подошла к нам. Я заметила, что сейчас мы были примерно одного роста, одинаковые пряди серебряных волос струились по нашим плечам. Она обратила на меня взгляд полный нежности, и я покорилась, подставив под поцелуй лоб.

– С возвращением.

– Она же обыкновенная эльфийка, — Келеборн, присоединился к жене.

– Нет, ты не прав, дорогой. Это удивительная эльфийка, её уму и смелости можно только позавидовать.

Стараясь не замечать насмешливого взгляда жены, король пошел распорядиться насчет небольшого пира. А я почувствовала, как страшно устала — эти бессонные напряженные годы, сражения, смерть, возвращение, это все так утомительно.

Все те же опаловые двери парадной спальни, необъятная кровать…

– Я дома, — давно не ведающая такого чувства, я безмятежно зарылась в роскошь кружевных подушек. Последние что я увидела — свой старый лук, мне даже показалось, что он шевельнулся и тихо зазвенел, или мне это уже приснилось?

Солнечный зайчик, с разбегу прыгнувший на подушку, скользнул по моей щеке. Я уже давно не спала, но закрыв глаза блаженно грезила. Было тихо и безмятежно, так словно неожиданно выздоравливаешь после долгой мучительной болезни. И свет раннего утра вместо страдания несет умиротворенную радость. Смешной зайчик погладил меня лапкой, настойчиво потрепал за нос, я чихнула и открыла глаза. В изголовье кровати в глубоком кресле сидел Лег. Все те же упрямые морщинки на лбу, шрам через всю щеку, но что-то неуловимо обреченное было в его согнутой спине. Он неподвижно смотрел на пол, и вздрогнув от моего чиха, повел глазами.

– Ты проспала свою первую брачную ночь, — безнадежно попытался пошутить он, затем решительно положил рядом со мной, какой-то маленький предмет, что сжимал в своих ладонях, встал и отошел к окну. Он хотел, чтобы я в одиночестве, осознала этот удар. Маленький колокольчик, он, когда то своей мифриловой песней, возвестил Валинору, что мы с араненом больше, чем друзья, сейчас он запутался в пышных кружевах. Осторожно его подняв, я увидела вырванный язычок — знак развода. Теперь, навсегда немой, он выкатится из моих внезапно ослабевших рук, и, почувствовав холодную пустоту души, я тихо спросила.

– Зачем?

Отвернувшись Лег, стоял сцепив руки за спиной. Он глухо мне пояснил.

– Ты свободна. Титул, прощение, величие рода все тебе остается. Можешь жить где угодно и поступать как заблагорассудится, только прошу, оставь меня в покое.

– Я спрашиваю, зачем ты спас меня в царстве мертвых? Зачем поцеловал в Мордоре? Зачем вытащил из волн океана? Эти встречи в темных мирах — зачем все это? Просто хотелось поразвлечься?

Он молчал.

Тяжело вздохнув, я встала на розовеющий, высвеченный утренней зарей, пол. Слава, завоеванные миры, — глупости какие, сейчас мне хотелось, чтобы это все перестало существовать. Я поняла всю безнадежность дальнейших слов — он уже все решил за нас обоих. По незыблемому старинному правилу, я должна с уважением отнестись к решению мужа и оставить его. Вот только обычай требовал последнего, прощального поклона.