Мария Семёнова - Джокер

Хотела было уточнить — капитанскую, но не стала, никто не виноват в том, что она выпорола судью, а сейчас тихо радуется кондиционеру. В тяжеленном кителе и чёрных, в крупную сетку чулках. А что ещё прикажете к дурацким лодочкам надевать?..

— Здравствуйте, товарищи, — поздоровался с прибывшими Зеленцов, сдержанно кивнул, глянул Варенцовой на погоны, вздохнул. — Что ж, с прибытием. Осматривайтесь, обживайтесь, включайтесь в работу, а мы, — посмотрел он на Забелина, — всегда поможем, поддержим, подсобим. Верно, Николай Ильич?

— Так точно, товарищ полковник, — поддержал Забелин. — У нас тут принято в случае чего руку протягивать, а не ногу подставлять. Коллектив проверенный, дружный…

Зеленцов кивнул и вдруг как-то по-фронтовому спросил:

— Вы кушали уже? У нас сегодня в столовой ботвинья. Без раковых шеек, конечно, но со льдом. Рекомендую.

Полковник, чувствуется, был дядька без особой харизмы, зато надёжный. Достаточно умный, чтобы сидеть на попе ровно и ждать первой генеральской звезды, держась подальше от подробностей и коллизий. Ну, прислали экс-полковницу трудиться капитаном, значит, быть по сему. Посмотрим, как будет пахать, а всё прочее — не наше дело.

— Спасибо, Михаил Фомич, мы, пожалуй, у Колякина пообедаем, — вежливо отказался Забелин. — Во-первых, по пути, а во-вторых…

— Ну само собой, где уж нам тягаться с Колякиным, — улыбнулся Зеленцов и отпустил подчинённых. — Ладно, товарищи, ступайте, пополняйте калории. Завидую…

Вот так. Два часа в лодочках ради двух минут у начальства.

— Колякин, Колякин, что-то очень знакомое, ~ задумалась Оксана, идя обратно по длинному коридору. — Уж не тот ли это эмвэдэшник из автобуса? Зэки, по-моему, души в нём не чают…

— Он самый, — ухмыльнулся Забелин. — Колякин — замначальника «Трёхи», а по совместительству — великий хозяйственник. Такие свинарники у себя в зоне завёл — любо-дорого посмотреть. Беркширская порода, слышали про такую? Хряков племенных продаёт аж за границу, тушёнку делает, кур коптит, зэки расконвойные у него шастают по лесам да не только грибы с ягодами, ещё и чагу берёзовую для больницы промышляют. Онкологическое отделение у нас, знаете, сильное…

«Ага, — мысленно кивнула Оксана. — В Сыктывкаре и прочих местах, куда якобыничего не долетало с Новой Земли, тоже, говорят… сильные…»

Майорское заведение, называвшееся «Вечерний звон», стояло чуть в сторонке от трассы, но подъездная дорожка с грейдера туда вела опять же культурная, отменно заасфальтированная и даже обставленная по сторонам фонариками на солнечных батарейках. Сам ресторанчик оказался мастерски стилизован под лагерный барак. Унылое непотребство было продумано до самых мелочей, даже обишрную парковку заботливо обнесли колючкой. Кстати, тачек на парковке, невзирая на дневное время, стояло предостаточно, да каких!

— Сливки общества, — вылезая из «Нивы», прокомментировал Забелин. — Вон «Лексус» зама по строительству, вон «Мерс» нашего местного финансового бога, вон сотый «Крюзер» Паши Долгоноса, а напротив него — «Мазда» Севы Тянитолкая. Кое-кто у нас тут, смотрю, ностальгией страдает…

Варенцова уже рассматривала надпись на фасаде, крупную, с подсветкой: «Эх, дайте в детство обратный билет — я сполна уплатил за свободу».

Каторжанский колорит внутри оказался и вовсе ядрёным. Прели в будённовках и шинелях с «разговорами» стилизованные под чоновцев вышибалы, халдеи прикидывались офицерами НКВД, из динамиков мягко наплывал задушевный баритон: «Владимирский централ, зла немерено…»

Забелина здесь явно знали, большинство посетителей при виде его отворачивались, некоторые, впрочем, кивали. На Варенцову же принялись пялиться во все глаза, да так, что она в тысячный раз прокляла чёртовы чулки и не менее чёртовы туфли. На боевые ордена, что характерно, ни одна сволочь не посмотрела.

— Добрый день, Николай Ильич, целую ручки, товарищ подполковник, — подскочил мэтр в чине комиссара госбезопасности, отдал полупоклон. — Куда прикажете? В общий режим, в ПКТ, в одиночку?

— В одиночку, погутарить надо, — коротко велел ему Забелин и тут же был препровождён с Варенцовой в кабинет.

На вопрос, где «сам», мэтр ответил уклончиво, дескать, с утра пораньше уехамши, толком не позавтракамши, по особо важным, надо думать, делам. Когда будут, не сказали. Но будут точно…

— Ладно, мы подождём, — кивнул Забелин. — Квасу принеси, любезный, дама пить хочет.