Евгения Викторова - Менестрель [СИ]

По ходу моего продвижения к главной площади, толпа, шагавшая следом, становилась все обширнее. Видимо, заезжие артисты и им подобные большая редкость здесь. Иначе как еще объяснить столь повышенное внимание к музыканту моих способностей?

На выходе из лабиринта улиц, на самых подступах к площади, я резко остановился -- мое внимание привлек деревянный помост, который заканчивали возводить в самом сердце поселения.

-- Что это?

-- Это? -- кивнул в сторону помоста мужик в засаленной рубахе. -- Ясное дело, виселицу заканчивают.

-- А... а зачем здесь виселица?

-- Ну ты даешь! Совсем глупый? Или с луны свалился? Чтоб преступников вешать! Вечером поведут прос... пруце... процессию из замковой тюрьмы, -- мужик топнул ногой, желая усилить эффект от своих слов. -- Хотя... -- задумчиво протянул он, -- мальчишка там один есть, сын местной знахарки, его и преступником не назвать. Просто умом тронулся, как и дед его. Вещал с бочки на торговой площади какие-то бредни про апо...кли... ай, тьфу! Дурацкое слово!

-- Апокалипсис?

-- Вот-вот! Он нем! Ну, так вещал себе, вещал... никто его особо не слушал! А мальчишку все равно загребли, неделю назад где-то. Сегодня вечером вместе с политическими казнить будут.

-- Ясно...

С большим трудом я оторвался от созерцания неказистого строения, после чего, оставив за спиной разочаровано гудящую толпу, побежал в сторону домика, в котором нас с Конрадом приютили. Если я не ошибся, то "мальчишка", о котором сказал этот человек, это автор тех самых записей, найденных Адрианом. Жаль только автор не указал своего имени. Хотя... Чудо уже то, что нас выбросило в нужном городе! Надо узнать у нашей любезной хозяйки о местной знахарке. И сделать это надо до заката.

Со слов Аллисандра

В темноте коридоров, едва виднеющихся через небольшое, зарешеченное окошко в стальной двери, раздались гулкие шаги. Ключ развернулся в замочной скважине; дверь распахнулась, впуская внутрь камеры двух стражников. Вместе с другими политическими заключенными меня отправили на беседу к заведующему Тайной Канцелярией местного графа. Я вошел в мрачный кабинет одним из первых. Начальник Тайной Канцелярии, высокий, бледный и сильно напоминающий вампира из детских страшилок, жестом приказал мне сесть на стул посреди кабинета.

-- Итак... -- он бросил беглый взгляд на бумаги, разбросанные по столу, -- Аллисандр. Я полагаю, что вы не хуже меня понимаете за какое деяние подверглись аресту, -- готовый возразить, я уже было открыл рот. -- Это не вопрос. Оставьте свои возмущения при себе, -- он усадил свое худощавое тело за стол. -- Вы ведь понимаете, ваши речи -- это... ммм, дискредитация местной власти. Если бы не ваша репутация городского сумасшедшего, еще неизвестно, к чему бы они привели. Ну же! Перестаньте смотреть на меня, как на врага народа! Я всего лишь хочу обезопасить владения нашего милостивого господина и его людей.

-- Неужели, вы действительно ничего не понимаете?! Не видите, к чему все идет?! -- я с трудом удерживал себя в руках. -- Если так продолжится и дальше, этому чертовому миру конец!

-- Молодой человек, успокойтесь. Я прекрасно все понимаю, не одному вам бабушки-дедушки рассказывали о старом мире. Но подумайте сами! Все, что вы делаете -- бесполезно! Более того... пройдут сотни, нет, тысячи лет, прежде чем эта катастрофа сможет повториться. Мне кажется, нет смысла волноваться о том, что произойдет так нескоро...

-- Почему мы вообще говорим об этом?

-- Почему? -- он усмехнулся, совершенно беззлобно, просто... он, как будто, ждал этого вопроса. -- Потому, Аллисандр, что наш дражайший господин решил даровать вам помилование! Не просто так, разумеется.

-- И чего же этот "дражайший господин" от меня хочет?

-- Через час вас поведут к виселице, думаю, понятно, с какой целью. Там, прилюдно, вы должны отказаться от своих предубеждений и поклясться не читать больше своих проповедей. После этого вы получите грамоту о снятии с вас всех обви...

-- Нет.

-- Что "нет"? - голос "вампира" слегка дрогнул, выказывая его удивление.

-- Я не могу этого сделать. Если предупредить гибель мира означает попасть на виселицу, то я согласен. В любом случае, если я приму это помилование, моя жизнь уже не будет иметь какого-либо смысла.

-- Герой, значит, -- он, скучающе поигрывая пером, вздохнул: -- Стража, уведите его!

По моим личным записям

Принц вихрем ворвался в домик, остановившись лишь на секунду, чтобы осмотреть пространство вокруг. После чего подошел к пожилой хозяйке нашего приюта. Он тяжело дышал. Пытаясь что-то сказать, он рылся в своем потрепанном рюкзаке, откуда вскоре извлек ту самую тетрадь. Женщина, поначалу ничего не понимавшая, резко сменилась в лице и холодным тоном спросила: