Виктория Иванова: Хроники Ледяных Чертогов

Керта, продолжая кутаться в плащ, убитым взглядом обвела помещение. «Будешь хорошей Госпожой…» Ага, будешь тут. Она пару раз слышала, что дольше месяца, у рилтов Госпожи не бывает. Об их дальнейшей судьбе никто не знал, но ходили слухи о галерее ледяных статуй… Поэтому плата за их услуги обычно одна – человек. И, желательно, с магическим даром.

И ведь платили! Платили…

Иногда, конечно, и деньги там, еда… Но приходит время – и они требуют в уплату новую Госпожу… похоже, ей не повезло попасть именно на этот момент.

Молодая волшебница влезла с ногами на диван и забилась в уголок. Сейчас, переосмысливая поведение своей Наставницы, она склонялась к мысли что той и не нужна была ученица. А нужна была именно что – расплата… И ей абсолютно начхать, что будет с Кертой и как долго она сможет оставаться в живых.

Неожиданно душу затопила горькая обида. Вот так, за здорово живешь – взять, и выкинуть кого–то прочь. Просто выкинуть… Как… как вещь! Как старый сапог, как объедки, как разбитый горшок… Постепенно обида стала переходить в ярость. Девушка вскочила, сжала кулачки и яростно выкрикнула в каменный потолок:

– Не дождетесь! Не стану я очередной статуей! Слышите?! НЕ СТАНУ!!!

Огонь в камине полыхнул, выгнулся дугой и заревел. Керта закрыла глаза и попыталась достучаться до Генерала. Как ни странно, но тот сразу яркой искоркой возник на внутренней стороне черепа. Его окружала россыпь других искорок, более тусклых и блеклых. Видимо – это воины.

– Да, Госпожа? – вежливое внимание, не более.

– Я хочу есть! – ярость чуть притухла, превратившись в упорство.

Если ее сюда выкинули, то именно здесь у нее и будет свой дом. Свой! Не чей–нибудь! И горе тому, кто попытается ей помешать. Пусть даже этот замороженный Генерал со своей Владычицей Холода или как ее там…

– Да, Госпожа… – равнодушное «ты услышана».

Керта резко оборвала связь, и уже по–хозяйски обозрела доставшееся ей в наследство помещение. Не дождетесь! Она не станет устраивать истерик. Не будет плакать и проситься домой. Никогда боевой маг не опускался до такого и никто из героев древности не стал бы реветь, сжавшись в комок в углу дивана.

И она, почти что волшебница первого уровня… она… она… она им покажет, вот! Они сами ее отправят назад!

Вскочив и заметавшись по комнате, Керта стала строить планы. Но мысли метались в голове стаей перепуганных птиц, ломая все попытки придумать хоть что–нибудь. Желая успокоиться девушка опять присела на край дивана и обозрела захламленную комнату…

Она была сиротой и настоящих своих родителей не знала. Ее нашли просто однажды ночью на ступенях. Так ей сказали в храмовом приюте, где она воспитывалась с младенчества. А потом ее усыновила семья бедного служащего, младшего писца городского магистрата. Единственным богатством писца был его ум. Ее приемная мать, которую она искренне считала родной, работала прачкой, и все остальное время занималась детьми и домом. С раннего детства Керту приучали к порядку и чистоплотности.

Двое ее старших сводных братьев помогали отцу в переписывании приказов, законов и распоряжений. А их маленькая сестричка вдумчиво изучала пыльные бумаги, одновременно осваивая чтение и письмо.

Когда подросла – помогала учителям при храмовой школе, разносила клиентам белье и выполняла кучу мелких поручений в канцелярии.

И читала, читала, читала запоем все, что попадалось ей под руку, иногда даже засыпая над очередной книгой. А потом утром бежала в храм и, осторожно укладывая на алтарь светлых богов охапку свежих цветов, молила их исполнить ее мечту.

А потом девочку заметила магесса…

Еще в детстве мать говорила ей – «Если в мыслях беспорядок – наведи порядок вокруг себя». И теперь, со всем пылом еще не до конца остывшей ярости Керта принялась наводить в своих комнатах относительный порядок. И начала со стола.

На пол безжалостно полетели пыльные свитки со слезливыми историями, заговорами черной магии, легко отличимым по набору специфических знаков, истерическими записками и прочим хламом. Если в груде пыльной бумаги попадалось то, что на ее взгляд могло пригодиться – она бережно откладывала свиток в сторону, собираясь просмотреть это все на досуге.

Она представляла, словно это не она, а Элмина Огненная или Катари Неукротимая, ее самые любимые героини попали сюда. Вернее – что она – это они. И теперь ей нельзя посрамить память великих магесс.

За спиной скрипнула дверь, и двое воинов в длинных плащах внесли поднос, уставленный едой.