Светлана Дильдина - Сильнейшие

— Ты зря думаешь, радость, что север спит и видит Асталу в развалинах. У меня — у всех нас — есть и другие заботы.

— У тебя не голова, а кактус. Войны не хотел? Къятта придет сюда, не важно, буду ли я еще жить, и ничего не оставит от Тейит.

— Один? Он ведь не божество. Не нужна югу война прямо сейчас, мальчик. Так что людей ваш Совет не даст — если я хоть что-то понимаю, они сейчас заняты… впрочем, неважно. А против маленького отряда Тейит уж как-нибудь выстоит. Так вот, котенок.

— Ты не можешь придумать еще более идиотского прозвища?

Проняло таки. А то Лачи все поражался, почему он пропускает это мимо ушей. И то верно — оскорбления северной крысы не значат ничего. А сейчас они вроде как разговаривают. Вот и задело.

— Он попробует, без сомнения. Вернуть тебя живым… если он столь наивен, в чем сомневаюсь, правда — или свести счеты за твою смерть. И сам погибнет. Кто останется от вашего Рода, сестра? Или родня дальняя, более слабая?

— Не смей! — достаточно было упомянуть о Роде, чтобы тот вскинулся, вспыхнул, будто охапка сухой травы от удара молнии.

Лачи примирительно поднял ладонь:

— Я не хочу тебе зла, котенок. Я отпустил бы тебя, сложись все иначе. Но ты понимаешь сам — этого я сделать не могу. И не злись на себя и весь мир.

— Почему бы и нет? — вырвалось для самого себя неожиданно. — Этот мир… над своим злейшим врагом он не мог посмеяться веселее. Амаута…

— А ты предпочел бы родиться в хижине сборщика хлопка? Или пасти грис?

— Нет.

— Ты имеешь так много, что поневоле платишь чем-то другим.

Юноша искоса посмотрел на него и коротко рассмеялся:

— Ты успокоить меня пытаешься? Дожили…

— Я говорю то, что думаю. С тобой прекрасно могу себе это позволить.

— Как со зверем, да? От зверей не скрывают своих мыслей.

Лачи смотрел на него долго, с прохладной и в тоже время приветливой улыбкой.

— Я сам себе поражаюсь — до чего ты мне по душе, котенок. Маленький красивый хищник. Опасный. Искренний. Я очень надеюсь, что стану свидетелем очередной твоей выходки. Чтобы мне точно не захотелось тебя отпустить, когда минет нужда в твоей Силе. А если ты будешь паинькой… хм, мне придется трудно. Но ты не умеешь, не сдержишься.

— Ждешь, что я начну упрашивать тебя и стелиться у ног? — фыркнул.

— Упаси небо. Нет, конечно же. И не вздумай! Полагаю, что на этом свете немногое может меня напугать. Но как представлю тебя на свободе, вернувшимся на юг… это будет пожар, котенок.

— Я постараюсь вернуться, — ровные зубы сверкнули.

— А я постараюсь этого не допустить — того, о чем думаешь ты. А теперь гордо вскинь голову, заяви "мне не о чем с тобой говорить" и уткнись носом в угол. И не забудь злобно поскрести пол когтями, он и так уже исцарапанный.

— Врешь… не трогал я пол, — усмехнулся снова. — Знаешь, я приходил к твоему племяннику. Как раз поболтать. Вы не больно похожи — он не рад был моему обществу.

— Нетрудно поверить. Ты существо несносное. Айтли же был мальчик самолюбивый. Это его и погубило, верно?

Глухое рычание поднялось в горле:

— Не смей! В нем была твоя кровь… а ты…

— То-то и оно. Для тебя важней кровь, для меня — суть. — И, поняв, что разумного ответа на сей раз не дождется — уже привычное злое шипение или иные кошачьи звуки можно не принимать в расчет — спросил:

— Тот мальчишка, полукровка — что он для тебя значит?

— Ты правда ждешь ответ?

— Он на севере. А ты теперь мой. Так что почему бы и не сказать? — Лачи слегка наклонил голову: — Все еще не веришь, что умрешь здесь?

— Не верю.

— Неужто смог бы жить без знака?

Долго молчал. Потом, глухо:

— Ему все равно, есть ли у меня знак… и Сила. Ему одному, наверное.

Лачи тоже отозвался не сразу:

— Ты ничего не знаешь. Не знаешь, почему он пошел с тобой. Не из-за дружбы, поверь. Его друзья остались на севере.

— Мне… теперь не важно, что ты говоришь. А ты плохо знаешь людей, северянин. Даже Айтли. Он был… очень сильным. Главное ведь не тут, — пальцем провел по своей руке, напрягая мышцы, — И не тут, — вскинул раскрытую ладонь, над которой заплясал невидимый язычок пламени.

— Где же? — с мягкой насмешкой, столь не похожей на усмешку старшего брата Кайе.

— Если не знаешь, то как я могу показать? Я узнал об этом… ты не узнаешь, наверное.

Нектарница порхала вокруг цветка, маленькие крылья вращались, сливаясь в туманный круг — и так же вращался над головой голос Лешти. Так же, но куда менее приятно.

— Как долго бы будешь добиваться расположения этого выродка? Может, тебе стоит переселиться в лес — там много ему подобных?