Дмитрий Емец - Пегас, лев и кентавр

Долбушин поморщился.

– Дешевые фокусы! Прошлое знает любой второсортный эльб. Пусть она расскажет о моем будущем!

Круня снова вцепилась в монету.

– Нынешний хозяин монеты слишком хорошо защищен, а монета – слишком общий предмет. Мне нужен другой, более близкий, принадлежащий только ему одному, – потребовала она.

– Такой, как этот? – холодно поинтересовался Долбушин и протянул ясновидящей ручку своего зонта.

Едва коснувшись ее, карлица дико завизжала и, ударившись о стену, мешком тряпья скатилась за кровать. Белдо и непонятная псиосная личность бросились к Круне, тщетно пытаясь поднять ее. Она билась за кроватью, кусалась и шипела, как кошка.

– Держите свою сумасшедшую ведьму подальше от моей дочери, Белдо! – сказал Долбушин и, сшибив стол, вышел из комнаты.

Полина метнулась за ним. Андрей, телохранитель Долбушина, укоризненно погрозил шнеппером уклончивой личности, которая попыталась удержать Полину за руку.

Втроем они шли по сырой улице. Телохранитель Долбушина шагал чуть впереди, настороженно оглядывая машины и темные арки.

Долбушин что-то непрерывно бормотал. Полина угадывала: «старый лис», «Гай наверняка уже знает» и «Нина меня предупреждала…» Кто такая Нина и о чем она могла предупреждать главу финансового форта, Полина не знала.

– Что такое «закладка»? – внезапно спросила Полина.

Долбушин посмотрел на нее кратко, но пристально.

– Надо думать: что-то куда-то кладут, – сказал он.

Объяснение показалось Полине неубедительным, однако она приняла его.

– А чья фотография была на стене?

– Какая фотография? Где?

– Над кроватью у Круни! Очень красивая женщина.

Глава второго форта ухмыльнулся.

– Это она сама.

– Круня? – не поверила Полина.

– Опасно сливаться с закладками, которые тебе не по силам, – непонятно сказал Долбушин.

Не успел Ул сделать несколько шагов, как в воздухе что-то отчетливо хрустнуло. Один раз, а затем еще дважды.

Ул метнулся к забору и, бросившись животом на землю, осторожно просунул голову.

– Одна четверка… вторая… третья! Были-и-иин! Во попали! – услышала Рина его бормотанье.

Он метнулся к Рине, схватил ее за руку и помчался. Все произошло так быстро, что Рина осознала, что ее волокут, только протащившись за ним метра три.

– Кретин я! Двадцать минут потерял! Поверил, раз «колобок» сброшен – они успокоились! И наших не позовешь – нерпь разряжена!.. Слушай, может, ты и сама будешь немного ножками топать? Я вообще-то не трактор! – бубнил Ул на бегу.

– Да кто там? – крикнула Рина.

– Ведьмари!

– Люди?

– Люди – это которые человеки! А ведьмари – шаманщики мерзлявые! – ответил Ул с таким раздражением, что у Рины пропало всякое желание расспрашивать дальше.

Выдирая ноги из глины, они обежали дом. Стены нижних этажей были уже заложены кирпичом. Дальше существовал исключительно монолитный скелет.

Коснувшись плеча Ула, Рина показала ему окно на втором этаже, из которого свешивался изодранный рукав для сброса мусора.

– Может, спрячемся в доме? Это единственный вход. Через первый этаж не влезешь – все заварено.

Улу эта идея не показалась блестящей.

– Три четверки ведьмарей не нашли одного шныра и одну – м-м… – полушнырку в жалкой недостроенной башне? Анекдот! А со сваркой они как-нибудь разберутся, не сомневайся!

– Но там штук двести квартир! – возразила Рина.

Ул сплюнул в глину.

– Думаешь: они будут топать за тобой по этажам?

– «Колобка» пустят?

– Нет. «Колобки» только с гиел и только на ровном месте. Да у них и кроме «колобка» много чего есть. Окружили дом цепью, протанцевали северные пляски южных народов, и внутри всё напрочь повымерло!

– А как они узнают, что мы внутри? – не сдавалась Рина.

Ул ткнул пальцем под ноги. На разрытой почве оставались следы.

– Может, не заметят? – спросила Рина с надеждой.

– Щаззз! Эх, сюда бы наших пятерки две!

– А ты один не справишься? – спросила Рина наивно.

– С тремя четверками ведьмарей? Да проблем, в общем, нет, но сегодня я добрый.

Ул застыл, подозрительно разглядывая ту часть забора, что примыкала к наискось стоявшей пятиэтажке. Рине почудилось, что между плитами мелькнул синий свитер.