Валерия Лихницкая - Элантида

— А теперь кто-нибудь может мне связно объяснить, что все это значит?!

Длинный палец с перстнем, камень в котором сверкал в том же ритме, что и яростный взгляд его хозяина, то есть, постоянно, воткнулся в картину с твердым намерением пробить ее насквозь. Однако этого не случилось. Силуэт женщины, благополучно исчезнувшей мгновение назад в призрачной дымке, снова возник в зарослях лесной чащи, и снова, спасаясь от тех же преследователей, устремился все к той же цели, в очередной раз повторяя свой маршрут с начала до конца, вызывая у пытливого зрителя чувство непреходящей, нечеловеческой ненависти.

— Это… — замялись несчастные, — похоже на… портал…

— Что?! — зашипел человек в черном, бешено сверкая глазами.

— На пространственную дыру…

— Идиоты! — взорвался он. — Я знаю, что такое портал! Не надо мне объяснять элементарные вещи! Может, кто-нибудь мне объяснит, откуда этот портал там взялся?! Или куда он ведет?! Я вас спрашиваю!

Однако отвечать никто не спешил. Крайне удрученная троица в серых рясах упорно продолжала разглядывать узор, выложенный плиткой на полу.

— Замечательно! Великолепно! — разорялся их повелитель. — Я всегда знал, что меня окружают идиоты, но не знал, что до такой степени! Какой в том мире может быть портал?! В том мире нет магии! Вообще! Как вы могли ее упустить? Что за кретинов вы послали, которые вшестером не смогли справиться с одной женщиной?!

— Но, ваше святейшество, это наши лучшие бойцы… — наконец, заговорил один из «нерадивых», видимо, самый смелый. Но тут же пожалел об этом.

— Что?! — «святейшество» захлебнулось собственным криком. — Лучшие?! И эти косорукие уроды называются лучшими бойцами?! После этого вы будете мне говорить о силе моей армии?!

Он резко взмахнул руками, не в силах справиться с переполняющими его эмоциями, и снова бешено заметался по комнате. Потом остановился у окна, несколько раз глубоко вздохнул, скрестил руки на груди, развернулся к своим слушателям и ледяным тоном, чеканя каждое слово, заговорил так спокойно, что у несчастных кровь застыла в жилах.

— Так, всё. Я ничего не хочу слышать. Вы ее упустили. Там, где упустить было невозможно. Теперь вы ее найдете. Где — это ваше дело. Я искал ее не один год. Сколько времени понадобится вам — не знаю. Я не имею никаких соображений по поводу того, откуда там взялся портал, и куда ее могло занести, но все это выясните вы. И вы ее найдете. В кратчайшие сроки. Думаю, мне не стоит говорить, что с вами будет, если…

Его слуги опустили головы в подобострастном поклоне, хотя, казалось, ниже склоняться уже было некуда. Он нервно махнул рукой и отвернулся к окну, дав понять, что аудиенция окончена. Повторять не пришлось — всю троицу будто вымело из комнаты.

Он передернул плечами, но так и остался стоять, заставив себя не больше не смотреть на так раздражавшую его «картину», снова глубоко вздохнул и, предаваясь размышлениям, поднял глаза к небу.

Небо было чистое. Ни единого облачка не проплыло над Эвенкаром, ничто не нарушило ясную, солнечную погоду, так радовавшую жителей столицы. Хотя горожане уже давно не придавали этому особенного значения — в Эвенкаре всегда была хорошая погода, здесь исправно работали маги, и светлые, и темные, но, впрочем, не только они — в этом городе практически всегда был порядок. Дозорные несли свою службу, торговцы не забывали платить налоги, случаи грабежей и разбойных нападений уже давно перекочевали в архив. Эвенкар жил спокойной и, в какой-то степени, счастливой жизнью.

И за всем этим из окна своей башни наблюдал человек в длинном черном плаще, которому, видимо, по законам жесточайшей вселенской несправедливости, ни один житель Эвенкара ни разу не выказал искренней благодарности за порядок, спокойствие и счастье своего города, а также всего государства, да и, что там — всего мира, о котором так радел сей достойный муж, не покладая рук и не смыкая глаз, простирая свою благословенную длань все дальше и дальше, на сколько хватало сил, не ожидая ни признательности, ни похвалы за свои добрые деяния. Он их и не получал, хотя все если не знали, то уж точно догадывались, кто за всем этим стоит, и имя его было у всех на устах.

Его Святейшество Архиепископ Гаронд, Великий Инквизитор.

Я стояла в конюшне и… красила коня. Да-да, именно красила — тупо выводила на нем полосы белой известкой, превращая вороного красавца в отдаленное подобие африканской зебры. Насчет красавца я нисколько не преувеличиваю — конь у меня просто загляденье… был. Пока я не начала свои художества. В этом мире и без того его масть большая редкость, а уж то полосатое чудилише, в которое его превращали мои «очумелые ручки», даже конем назвать будет затруднительно. И при этом — никакой магии! Одна лишь волшебная сила искусства! Зверь терпел, даже не брыкался. Только фыркал. Очень хорошо его понимаю — я отнюдь не мастер боди-арта. Зато, как оказалось, неплохой мастер камуфляжа. Хотя об этом судить еще рано.