Дмитрий Щербинин - Среди миров

Саша оборвался на полуслове.

– Что? – спросила Мария, и тут же догадалась, молвила. – Да, если эти стоны слышны на многие километры, то каковы же они там – возле их источника? Оглохнуть там, наверное, будет несложно даже и с закрытыми ушами. И всё же – кто бы там ни стонал – призрак ли ужасный или какое диковинное чудовище, оставшееся от давних лет, меня встреча с ним не так страшит, как то, что мы видели там…

И Мария указала пальцем вверх. В это время часть стены обвалилась и они увидели необъятную массу из тёмного железа, которая продолжала проникать всё глубже.

Снова Саша и Мария бежали. По лестницам, по боковым коридорам. По тем местам, которые, должно быть, уже многие столетия никто не освещал. И поэтому сосуды со светящейся жидкостью, которые они сжимали в своих руках, казались им особенно ценными. Остаться вдвоём в кромешной тьме – это было страшно, но всё же не так страшно, как остаться совсем одному.

И поэтому, когда одна из плит неожиданно накренилась, и Мария соскользнула с неё в пропасть, Саша, со свойственным ему безрассудством, ринулся за своей возлюбленной.

Склянка, которую Саша и не думал выпускать, высвечивала светы каменной трубы, которая закручивалась под большим углом, уводила в недра мира. Впереди, в нескольких метрах перед собой, юноша видел Марию, которая также держала склянку и столь же стремительно съезжала вниз. А скорость была такой, что нечего было и думать зацепиться за что–либо.

К счастью, выступы в этой трубе торчали не слишком часто, и при должной сноровке, которой у Саши и у Марии было ни занимать – они могли увёртываться от этих опасностей.

Мария на мгновенье обернулась и, увидев, что Саша следует за ней, ободрилась и крикнула:

– Что–то мне этот спуск напоминает!

– И мне тоже! – отозвался Саша. – Помнишь, как внутри электрического чудища мы попали на длинный, скользкий спуск?!

– А как же! Нас тогда бронированный прыгун испугал! Как он меня сдавил своим языком – думала сцапает, а он…

– Ну да – польстился на твои пирожки!

Так, время от времени, они выкрикивали отдельные фразы: вспоминали прошлое, думали о грядущем, ободряли друг друга. Очень долгим оказался этот спуск. Наверное, если бы им пришлось преодолеть этот же путь ногами, то им потребовались бы целые сутки. Но вот стены трубы раздались в стороны, и они, вылетели из неё, по инерции полетели в воздухе.

Летевшая впереди Мария вскрикнула от страха, не смог сдержаться от возгласа и Саша. Перед ними застыло, раскрыв широченную пасть, чудовище. Но Саша не успел толком разглядеть это существо, потому что он пролетел возле его клыка, и попал в глотку, потом он попал на твёрдую поверхность, стремительно покатился по ней, больно ударился головой и тут же потерял сознание.

* * *

– Саша, очнись же, заклинаю – очнись – мне очень тяжело тащить тебя, – голос Марии привёл Сашу в чувство. Ещё ничего толком не видя, он пробормотал:

– Неужели мы до сих пор живы? Во второй раз попадаем в чью–то глотку, а нас так и не могут переварить.

– Не могут, – подтвердила Мария. – Потому что тут и переваривать нечему. Всё нутро у этого чудовища – железное.

– Во как, – молвил Саша, – приподнимаясь.

Оказывается, он, также как и Мария, не выпустил светящейся склянки. Тьма расходилась на достаточное расстояние, чтобы увидеть покатые и действительно железные стены.

Пока Саша был без сознания, Мария тащила его вверх по склону…

Девушка кивнула вверх, молвила:

– Там выход. Правда, я не знаю, сколько до него осталось.

Саша ухватился за плечо Марии, поднялся.

– Ну, как ты? – бережно спросила девушка.

– Вроде, ничего. Хотя голова болит. Как бы не было сотрясения. Но вот я сейчас подумал: мы так долго катились по трубе вниз, что должны были добраться до самого центра мира.

– И я об этом подумала.

– А в центре – это чудовище железное, в пасть к которому мы попали. Быть может, прежде оно было живым, и по трубе к нему скидывали пищу или жертвы… В общем, когда–то оно было божеством мира Тогост. Наверное, и то сооружение, от которого остались одни руины, было построено во славу этого существа.

– Теперь, наверное, уже и руин не осталось.

– Ну да. Там же всё теперь разрушают, долбят… Скоро и до сюда доберутся…

Они обхватили железный клык, который возвышался над ними метров на пять, потом, подтянувшись на губе, выглянули наружу. В бело–синеватом свечении, которое исходило от их склянок, разглядели окончание трубы, из которой они некоторое время назад вылетели. Но туда, в эту круто поднимающуюся трубу они не собирались возвращаться. Они хотели спрыгнуть на пол, а дальше… дальше они дальше они даже и не представляли, что им делать.