Яна Горшкова - Не повод для войны

Теперь только подождать еще чуть-чуть… час или немного дольше, чтоб полукровка успела заснуть, а Эллерик, наоборот, вдоволь намучиться от бессонницы и дозреть (зря, что ли, на него были потрачены такие сложные чары?) И тогда уже можно приступать к завершающей фазе — самой приятной части любого заказа.

Эллерик ан Лиарэ, наследник Маэрэ. Эйхаль.

Может ли наследник столь древнего и благородного рода, как Дом Крылатой Волны, оказаться малодушным настолько, чтоб всерьез опасаться за свою жизнь из-за угроз женщины? Еще совсем недавно Эллерик с негодованием отверг бы и тень такой возможности — и был бы прав. Но эта ночь, тягостная и темная, ветреная осенняя ночь без единого проблеска звездного света в небесах… О, эти мучительные часы бессонницы, наполненные трепетом колеблемого едва заметным сквозняком огонька ночника и тревожным колыханием легкой занавеси, какими-то шорохами и скрипами, дыханием стражей у дверей спальни, а пуще всего — тяжелой, какой-то обессиливающей тишиной… Эти часы изменили многое, в том числе — и меру гордости Эллерика. Теперь он, вконец измученный бесполезным призыванием сна, не постыдился бы признаться, пожалуй, даже и в том, что ледяная испарина на лбу и какая-то мерзкая, глубинная дрожь — это обычный страх. Самый настоящий страх во всем его натуральном и неприглядном естестве. Он боялся и не стеснялся более признавать это. И даже надежная твердость рукояти меча в ладони не помогала ему выровнять дыхание. Эллерик боялся не ее даже, эту проклятую бешеную полукровку, а винлэс вообще. Эта чужая, враждебная страна, где за каждым кустом подстерегает неведомая опасность, эти ее жители, не слишком старательно притворяющиеся добрыми соседями и родичами… Ему здесь не место. Им всем здесь не место. Неужто отец не понимал, куда он отправляет посольство, на что обрекает их? Зачем, о, зачем князь Алькалиндэ толкнул своего сына и его спутников в эту ловушку, из которой вряд ли возможно теперь выбраться без потерь!

«Они убьют меня, — с беспощадной ясностью понял вдруг Эллерик, и рукоять меча бессильно выскользнула из влажной ладони: — Завтра… а может быть, даже и сегодня. Они убьют меня и представят дело так, словно это была нелепая случайность, трагический несчастный случай, как и предрек Элоэрт… Неудивительно, что он пророчествует! Разве не вероятно, что и Лунный в сговоре с ними?! Почему бы и нет: он — Перворожденный, как и хозяйка усадьбы, и мне ли знать, какие давние связи могут быть меж ними? Не потому ли мы и остановились здесь, что так Элоэрту, Рассвету и Вереску будет проще совершить злодеяние — и сокрыть его?!»

Словно в подтверждение этой догадки, насторожив уши, Эллерик не услышал за стеной стражей. Кляня себя за неосторожность, он все же поднялся с ложа, с трудом выпутавшись из сбитых в один неопрятный узел простыни и покрывала, встал, вновь сомкнув пальцы на рукояти клинка… и не услышал, а почуял даже именно то, чего ожидал. Тихий скребущий звук со стороны окна.

Что ж, значит, они не стали дожидаться более удобного случая. Убийцы пришли теперь, как раз тогда, когда глупые — или наоборот, очень удобные традиции! — не позволили Элоэрту усилить охрану наследника, а тех стражей, что были, верно, подкупили или же просто отослали прочь, чтоб никто не помешал черному делу! Но они просчитались, проклятье, просчитались! Потому что ослабевшего в ожидании нападения Эллерика встряхнул вдруг необъяснимый порыв бешеной энергии, заставивший его мрачно стиснуть зубы и скривиться в жесткой усмешке. Легкого убийства не выйдет! Пусть щенок Алькалиндэ и не дорос еще до взрослого пса, однако жизнь свою он намерен продать недешево.