Робин Бейли - Врата Черепа

Стужа не спускала глаз с противников. Сейчас как раз был подходящий момент для атаки: Трас и Кимон по одну сторону арены, они с Онократосом по другую. Ее руки потянулись к оружию и сжали рукояти. Положив девочек на каменные плиты, Трас и Кимон двинулись обратно.

Уголком глаза девушка заметила, как где-то сбоку шевельнулась черная тень, и выхватила меч. Это был всего лишь Ашур. Стужа совсем забыла про единорога. Он обежал арену под настороженным взглядом Оийи и встал на страже между спящими девочками.

— Теперь я уверена, что Аки и Калинда в безопасности, — с облегчением сказала Стужа. Она сделала глубокий вдох и обвела взглядом противников. Теперь, когда Стужа знала, что состязания не избежать, она с удивлением обнаружила, что не чувствует страха. — Позволь Гелу присоединиться к нам и давайте начнем.

— Зачем он нам теперь нужен? — шепотом спросил Кимон. В руке он держал меч. Стужа не слышала, как он достал клинок из ножен. Короткий меч по-прежнему торчал у него за поясом.

— По крайней мере, мясо, — ответила девушка. И затем обратилась к Орхосу: — Раз он лишился своей магической силы, ты дашь ему оружие?

Орхос пожал плечами. Веревки, которыми демон был привязан к кресту, упали. Гел рухнул на землю.

— Ну же, мятежник, — крикнул Орхос. Гел пытался встать на ноги. — Бери оружие. — Владыка ада указал на арену. — Это больше, чем ты заслуживаешь.

Гел потряс головой, чтобы она прояснилась, и поднял из пыли огромный двуручный меч с восьмигранным лезвием. Неужели все это время меч лежал у подножия креста? Стужа в этом сомневалась. Собственные фокусы явно доставляли Орхосу удовольствие.

Сначала Гел двигался с трудом, но потом все более уверенно. Он прошел сквозь строй адских созданий и встал по левую руку от Стужи, переводя взгляд с одного демона на другого.

— Они мне не противники, — презрительно бросил он и повернулся к своему бывшему господину. — Верни мое прежнее обличье, и тогда посмотрим, как быстро закончится этот фарс.

Лицо Орхоса потемнело от гнева.

— Никогда больше не примешь ты обличье ворона. Никогда не летать тебе по воздуху и не оседлать ветер. — Орхос потряс кулаком, и земля задрожала. — Ты восстал против меня и тем самым нарушил договор. И тебе воздалось по заслугам. — Он махнул рукой в сторону Шалди, Кьёви, Догона и Оийи. — Они недостойны тебя? Глупец, бывший когда-то демоном! — Он сплюнул, и дым поднялся от того места, куда попала слюна. — Да, они не обладают той магической силой, какую некогда имел ты. Но они остались верны и хорошо служат своему господину, которому поклялись в преданности. Так что они дороже мне во сто крат, чем ты. — Орхос указал своим тонким пальцем в сердце Гела. — Ты был первым, но стал последним.

Гел оскалился, однако ничего не сказал в ответ.

Орхос обратился к Стуже:

— Из сострадания к вашей немощи я выбирал для вас противников из самых низших рангов моего воинства. Их можно ранить и победить, если вы будете искусно сражаться и проявите сообразительность. Искренне говоря, я сомневаюсь, что вам удастся выиграть это состязание. Но мы заключили сделку, и условия должны быть соблюдены.

Стужа гордо выпрямилась. Она стояла, опираясь на рукоять своего меча.

— У нашей сделки было и другое условие, пожиратель трупов, — напомнила девушка.

— Я выполню наш уговор и сражусь с богом хаоса, если вы победите.

Стужа кивнула, изо всех сил стараясь выдержать взгляд Орхоса:

— Тогда с дороги!

Он пристально посмотрел на нее и на его лице появилась тень улыбки. Кивнув, Орхос направился к трону. Ашур грозно захрапел, когда бог мертвых приблизился к девочкам, огненные факелы глаз яростно вспыхнули.

— Как быть с ним? — спросил Кимон у Стужи, глядя на Онократоса. — Без своего ручного демона он нам бесполезен.

— Но демон со мной! — рассвирепел волшебник.

Гел захохотал.

— Мои силы иссякли, и я больше не связан никакими клятвами, отныне у меня нет хозяина. — Гел сделал пробный взмах мечом, чтобы прочувствовать его вес. — Я буду биться только потому, что иначе владыка ада уничтожит меня. Я сражаюсь за свою жизнь. — Он посмотрел на Стужу долгим взглядом и добавил: — Чтобы увидеть, как мой сын воплотит мою мечту.

Стужа вновь подумала о ненавистной жизни в своем чреве, но ничего не сказала. Кимон еще не знал о семени, зревшем в ее утробе, и сейчас было не время сообщать ему об этом.

— Я мужчина! — воскликнул Онократос, сжимая кулаки. — Такой же, как и ты! Я могу сражаться!