Саша Готти - Влада. Перекресток смерти [litres]

– Вон та дорога – туда уходят люди. Вон туда – нечисть, там истинная Нуара Аэтерна. Вон туда – свет, Люциус Аэтерна, туда год назад ушел последний светлый. А сейчас на этой дороге пустота. Не осталось истинных светлых в мире живых.

– Их там и не может быть , – согласился с ним другой голос в пустой башне, тихий и вкрадчивый . – Свет остается светом, пока не выходит за свои пределы. На него можно смотреть только издали, как на мерцающую призрачную мечту, и искать ее в себе. Присваивать себе имя света никто из живых не имеет права. Сколько их назвалось светлыми, сколько поучало других, как надо жить! Как они размахивали мечами, называли себя владыками и требовали к себе уважения! И по какой дороге они ушли, ты помнишь, друг мой?

– Дорогу смерти не обманешь, – в ответ послышался скрипучий смех . – Все расходятся по своим истинным дорогам рано или поздно. Мертвец не отступит и ищет союзников, но нынешняя битва с ним окончена. Зачем ты смотришь не в то окно, юная дева? Разве ты хочешь вернуться к живым?

Вопрос был обращен к девушке, безмолвно стоящей у окна.

– И все же ее не отпускают, иначе она бы видела и слышала нас , – возразил ему вкрадчивый голос . – Две силы все еще держат ее, не дают уйти от живых. Оба упрямцы, что Темнейший, что мой преемник. Что будем делать?

– Наше время на исходе, – сварливо заскрипел голос ему в ответ. – Не имеем мы права решать ее судьбу, это пусть решат высшие инстанции. В случае чего с нас спросу не будет…

Стоило прозвучать этим словам, как в воздухе невесть откуда появились карты. Они порхали сами по себе, словно их кто-то тасовал невидимыми руками. Карты эти были удивительны: внутри каждой жили и двигались картины. Вот на одной перепуганная девочка бежит по улице, прижимая к себе школьные тетради. Те рвутся, разлетаются на ветру. На другой – бледный темноволосый юноша, чей взгляд был страшен.

Поверх остальных карт легла та, на которой был изображен светловолосый парень, легко играющий с полумесяцами снов. Полумесяцы эти улыбались, таинственно переливаясь перламутром и подчиняясь движению пальцев хозяина.

– Что ж, – раздался тихий смех. – Не будем вмешиваться… А теперь в дорогу, друг мой!

Тень девушки рванулась в окно, что вело в сторону рассвета. На нем сейчас что-то двигалось: маленький черный паук бежал с той стороны пыльного стекла, резво перебирая лапками.

В тот же миг окно распахнулось, зазвенело разбитое стекло, и зимний ветер, неожиданно пахнущий летней травой, ворвался в башню. Тут же разбилось еще два окна, впуская внутрь уже совсем другие ветра – ледяные и печальные.

Снизу послышался скрип досок и тяжелые шаги. В башню, грузно ступая по лестнице, поднялся сонный человек в домашнем халате. Сердито выругался, увидев распахнутые окна.

– Вот опять, так и знал, – проворчал он, – Вечно налезет с крыш сюда шпаны всякой! Теперь еще и окна раскокали, мерзавцы… Что им тут, медом намазано, что ли?.. Это какой же свинарник надо устроить, чтобы мухи завелись зимой! И этот еще, с хвостом… А ну, кыш отсюда!

Из разбитых окон башни на Пяти углах с жужжанием вылетела черная стая мух. На миг она образовала силуэт, парящий над предрассветным городом. Призрачная фигура обернулась и помахала в ту сторону, где по крыше дома, держа хвост трубой, удирал рыжий кот.

Продолжение следует…

Адфурии– новый вид нечисти, полученный случайным образом в результате хулиганского морока Егора Бертилова. Имеют вид зеленых копий ректорши Носферона Ады Фурьевны. Размер их варьируется от очень маленьких, величиной с муху, до довольно крупных, ростом со старшекурсника. Визгливы и ядовиты, могут кусаться и заползать за шиворот. Срок жизни адфурий, учитывая то, что созданы они самим Великим Мороком, может приближаться к бесконечному.

Армия Некроманта– потерянная им армия нечисти, которую он бросил на войну с миром живых. Удар истинных светлых магов остановил их и дал им право на самоопределение. Нечисть, смешавшись с людьми, обрела их облик.

Бал Темнейшего– магический ритуал, который нечисть проводит каждый год в Петербурге. Проводится он в самую ненастную осеннюю ночь, обычно в конце октября или в ноябре. Эта ночь празднуется как торжество домового права. Кто выбирает день проведения бала, остается тайной. Бал этот закрепляет положение нечисти на земле, в мире людей.