Наталия Белкина - Принцесса Эрдо

— Солнце под тучами! Снова знамение Салара! Нас опять ждет беда! — послышалось ото всюду.

Лана встала со стула, уронив поднос и кубок, но никто не обратил внимания на этот звон. Она пошатнулась, ухватилась за спинку стула. У нее снова закружилась голова: к болезненной слабости прибавилась еще тревога: снова этот катер появился именно здесь. Это уже не могло быть совпадением. Ей захотелось сейчас же спрятаться где-нибудь, какой-то дикий и нелепый страх охватил ее. Она попятилась назад, запнулась обо что-то, но упасть ей не дали. Позади ее стоял Эйдар, и он подхватил ее за плечи. Девушка обернулась, почти испугавшись.

— Ты здесь?!

— Не бойся! Чем бы это нам не грозило, — сказал он тихо, чтоб слышала только она, но не мог отвести взгляда от яркого диска.

Лана посмотрела пристально на рыцаря. Она даже не слышала, какая вокруг поднялась суматоха. Яркая звезда начала увеличиваться в диаметре, потом разделилась еще на три, и в то же время все поняли, что эти огни надвигаются именно в их сторону. В стане воинов стали раздаваться тревожные возгласы, опьяневшие ратники выскочили из шатра и, протрезвев в одно мгновение, начали хвататься за копья и мечи. Их оруженосцы принялись седлать коней, кто-то из простолюдинов и слуг принялись усердно молиться, а кто-то встал, как вкопанный, не в состоянии даже шевельнуться.

Принцесса слышала рядом взволнованное дыхание Эйдара, но ей нужно было решить сейчас только одно, сейчас или никогда. Она отважилась:

— Мне нужно поговорить с тобой.

— Тотчас?

— Именно. Посмотри на меня, прошу.

Он наконец-то оторвал взгляд от небес и перевел его на Лану. Послышался шум, который постепенно нарастал. Лесная опушка, где остановилось войско, стала наполняться сиянием. Но девушка смотрела только в глаза своего рыцаря.

— Скажи мне, не тая и не медля, любишь ли ты меня?

Рыцарь заволновался, снова отвел взгляд, посмотрел на приближающиеся огни. Сомневался ли он? Был ли испуган? Не мог решиться? Или не хотел? Лана положила свою ладонь на его щеку и заставила снова посмотреть на нее.

— Мне это важно знать именно сейчас, в эту минуту! — проговорила она сквозь слезы.

Надвигающиеся с огромной скоростью огни вдруг резко остановились, не долетев несколько шагов до стоянки, и зависли. Космокатер готовился к посадке. Люди остановились, замолчали и замерли. Только Лана продолжала вопрошающе смотреть на Эйдара, а он словно ничего не мог понять или наоборот все вдруг понял.

— Ты знаешь, что это? — спросил он, с ужасом глядя на нее.

— Знаю. Это за мной.

— Что?! Да кто ты?!!

Эйдар оттолкнул от себя принцессу, попятился от нее. Растерянность на его лице тут же сменилась негодованием. Он не мог ничего понять, только злая обида вновь одолела его.

— Опять обман! Да кто же ты на самом деле такая!?

Люди маленькой дикой планеты с благоговением, восторгом и страхом наблюдали, как невиданное стальное чудовище с тремя глазами с шумом выпускает упругие струи воздуха, подминая траву и кусты на поляне, начинает снижаться и, наконец, плавно опускается на поляну и затихает. Никто из этих людей, оцепеневших от ужаса, не замечал, что происходило совсем рядом и что решалось там.

— Кто бы я не была, разве в этом дело!?

— Дело в том, что я о тебе совсем ничего не знаю! Откуда ты пришла? Чье ты порождение? Тьмы или света?!

Лана замерла и опустила голову.

— Разве я смогу хоть что-нибудь объяснить тебе сейчас, доказать что-то? Мне нужно было знать только одно: нужна ли я тебе. Только это! А теперь ничего больше не имеет смысла! Слишком поздно…

Она повернулась в сторону ослепительного света, потому что не могла больше уйти от него. Эйдар молчал. Да разве он мог еще что-то сейчас сказать, что-то решить? Сомнения и разочарования стали его спутниками с той поры, как он впервые увидел эту девушку в лесу. Он чувствовал себя обманутым в очередной раз, потерянным, преданным. Эти чувства были даже сильнее того потрясения, которое испытывал несчастный дикий люд, столкнувшись с чем-то неизведанным и потому невероятно пугающим.

Дверь корабля тихо, почти совсем бесшумно, открылась. Ни один из рыцарей, замерших на месте, словно под воздействием каких-то чар, не схватился за оружие, не занял боевую позицию, не произнес ни слова. Тишина не нарушалась ничем, кроме едва слышных шагов нескольких человек, вышедших навстречу ошеломленной толпе туземцев. Это были именно люди, с руками, ногами, человеческими лицами. Под ярким светом, исходящим от катера их можно было очень хорошо рассмотреть. Их одежда была великолепна и удивительна: она блестела, как темная водная гладь и на ней не было видно ни одного шва. Выражение лиц чужаков говорило о их полной уверенности и самообладании, ни единой нотки удивления или брезгливости, как впрочем и благожелательности. Одного из них можно было легко принять за ангела, так высок и безупречно сложен он был, и пуговицы на его необыкновенной одежде горели золотом. Именно он был среди них главным, и именно он приковал к себе все взгляды. Княжна де Мадуфас смотрела прямо на него, а когда он подошел совсем близко, шагнула к нему навстречу.