Иней Олненн - Быль о Холодном Огне

На берегу Велни они высадились. Ни слова прощания, ни пожеланий удачи — их провожала тишина. Но вот Риэл обернулась, встретилась глазами с Ульмахом и задохнулась — в глазах Скантира горели надежда и нежность, и это было дороже любых слов и пожеланий.

До границы их вел Здарек. Целиком сосредоточившись на дороге. Он знал, что путь должен быть не только тайным и безопасным, но еще и по возможности не очень трудным, ведь молодая ормита пока не совсем уверенно держалась в седле. Дождавшись привала, уже глубокой ночью, Риэл с трудом проглотила еду и быстро уснула, измотанная дорогой, а когда проснулась — следопыта уже не было, их пути разошлись.

Дальше она и Кирч поехали вдвоем.

Пограничные земли встретили их запустением и тягостной тишиной. Кирчу не один раз доводилось бывать в этих местах, но он так и не смог привыкнуть к виду сожженных деревень и разоренных хуторов. Горцы больше не селились здесь, и оквитяне давно ушли, а кто не ушел, тот своими костями землю удобрил. Пепелища медленно зарастали, тут не рыскали даже волки — боялись. Селения-погосты действовали на Кирча угнетающе, и если бы не ощетинившаяся острыми камнями земля, давно пустил бы коня вскачь, чтобы побыстрее миновать безлюдные земли. Но нельзя: долина была неровная, змеилась трещинами, а то вздыбливалась скалами, можно было коней покалечить. Мощеная дорога, ведущая в Оквиту, была прямее и легче, но мощеных дорог им следовало избегать, поэтому Кирч ехал небыстро, приглядывая за Риэл, да уныло озирался кругом.

— Скажи мне, почему деревья охотнее всего растут на руинах? — негромко спросила Риэл, разглядывая буйство ракитника на месте порушенных домов. — Вот вокруг ни деревца, а здесь целый лес вырос.

Кирч пожал плечами и неохотно ответил:

— Потому что пепел удобряет землю.

— Нет. Я так не думаю. Хотя отчасти ты прав, — Риэл покачала головой, и одна непокорная темная прядь выбилась из узла и упала на лицо. — Знаешь, что мне кажется? Это земля не может примириться с одиночеством. Она ведь не была дикой, она привыкла к людям. А люди ушли.

— Наверное, — быстро согласился Кирч — ему не по душе был этот разговор.

После уютного уголка на Калин-озере, где все было красивым, потому что было родным, эти суровые земли внушали ормите страх и что-то похожее на тревожное восхищение. Вот дорогу им преградил неглубокий, но бурный поток, и несколько мгновений Риэл, как зачарованная, смотрела на белую пену, кипящую меж камней. Где этот поток берет начало, какие снега или льды питают его? И куда впадает он — в тихую ли заводь или великое море? Чьи кони пьют его студеную воду, и какие облака глядятся в их чистое зеркало?..

— Риэлин! Переправляйся уже!

Нетерпеливый голос Кирча заставил ее очнуться. Девушка тронула поводья, и конь, осторожно ступая по скользким стылым камням, перенес ее на другой берег.

— Пока мы на свободной земле, бояться нечего, — говорил Кирч. — Но как только минуем Сигрув, следует готовиться к неприятностям.

Он не сказал, что Черный Король уже наверняка учуял, что кое-кто из ормитов уцелел, и, едва они окажутся в захваченных землях, начнет на них охоту. Скорее всего, по западному берегу, вдоль Сигрува и Запретени уже снуют полчища его слуг, высматривают и вынюхивают и в любой момент могут напасть. Кирч не хотел пугать Риэл раньше времени, поэтому и сказал: 'неприятности'. И отчаянно надеялся обойтись только ими.

Дни становились заметно теплее, приближался апрель. Низины затопило талой водой, но в заветерьях еще лежал снег, и по ночам морозило, так что до утра приходилось жечь костер, хотя это было опасно — их могли увидеть.

Риэл, не привыкшая целый день проводить в седле, быстро уставала и засыпала, едва притронувшись к еде.

— Должно быть, судьба не нарадуется каше, которую заварила. Подумать только, из всех ормитов уцелела только эта хрупкая женщина! Чудо, если она вообще дойдет до Окаля…

Кирч тяжело вздохнул. Никто не знал, где находится Окаль, туда не было хоженых дорог, и ни одна карта не указывала путь к нему, ибо Высокий Огонь — дар эльямаров, таинство, доступное тем, кого они сами избрали. Риэл была одной из таких. Кирч не мог постичь силу ее дара, это не дано никому из смертных, но у него был свой дар, дар стража, и с его помощью он чувствовал, как от Риэл исходят волны могущества — вначале слабые, как ветерок, они грозили неминуемо перерасти в ураган. Женщины-ормиты непреодолимо влекли к себе мужчин, потому что обладание такой женщиной было подобно огненной буре, а кто способен устоять перед бурей? Однако немногие достигали желаемого, а союзы между двумя ормитами и вовсе были запрещены — соединять два дара в один было очень опасно. Им также запрещалось брать в руки оружие, ведь ормит, лишив жизни другого ормита, теряет свой дар безвозвратно, так велит закон, и те, кто прошел тропами войны девять лет назад, отобрали дар и у себя, и у своих потомков. Кирч не хотел рисковать и не учил Риэл владеть оружием даже для того, чтобы защищаться.