Наталья Ткаченко - Принцесса. Пособие по выживанию (СИ)

Я с удовольствием обозрела ошарашенную рожу Атона и благодарно улыбнулась Сеги. Ох, как он мне улыбнулся в ответ!

— Танислава, почему ты нам сразу это не сказала? — спросил Первый, удивлённо на меня глядя.

— Что? — не поняла я, он усмехнулся и пояснил:

— Что ты враг Челси и что влюблена в парня из проклятого рода.

— О первом вы не спрашивали, а второе вообще не ваше дело! — фыркнула я.

— Я должен был сказать, — извинился Амир. — Но я полностью согласен с Таниславой, что дела сердечные касаются только тех, кто в них участвует.

— Зато это самая лучшая рекомендация! — улыбнулся Первый, светлея. — И вообще, я думаю, что то самое "потом" уже наступило, и пора представиться, — он улыбнулся мне. — Меня зовут Костантин, можно просто Станти. Кстати, я прихожусь троюродным братом Ладу и остальным, и очень рад, что в нашей семье появилась такая милая девушка как ты, Танислава!

— Спасибо, — смутилась я. — И можешь звать меня просто Славой, мне так привычней.

Дверь распахнулась, и появились двое парней, несущих третьего. Они уложили его на кровать, отошли, уступая место Парню-с-чёлкой, и я охнула, тут же прикрыв рот рукой.

— Не смотри, — Станти загородил собой обзор. — Это зрелище не для девушки.

— Кто это его так? — прошептала я.

— Маг. Соединил физический удар с магическим и…

— Ужас! — выдохнула я и обошла Станти.

Отец часто говорил мне: "Славка, ты моя дочь, и я хочу знать, что в нужный момент ты сможешь оказать необходимую помощь раненому человеку". Поэтому, когда у него было свободное время, он постоянно меня чему-то учил. Но сейчас я поняла, что ничем не могу помочь бедному парню — грудь, плечи и живот у него были просто разворочены. И снова вспомнился папа, сидящий на кухне перед полной бутылкой водки, и мама, уговаривающая его: "Андрей, выпей, легче станет" (моя мама, на дух не переносящая алкоголь!), и качающий головой папа, и обрывки фраз о дорожной аварии, о том, как вытаскивали из расплющенного автобуса покорёженные тела, как папа стоял там и ничего, ничего не мог сделать…

— Сеги, уведи её отсюда, а то сейчас… Танислава, — Атон насмешливо подчеркнул моё имя, — упадёт в обморок от вида крови…

— Не дождётесь! — отрезала я. — Мой отец врач, и я не боюсь ни крови, ни ран! — я отвернулась и подошла к Парню-с-чёлкой, замершему над распростёртым телом. Несмотря на страшные раны, парень ещё дышал. — Я могу чем-нибудь помочь?

Он глянул на меня отсутствующим взглядом, осознал вопрос и покачал головой.

— Попытаюсь удержать его жизнь, но боюсь, это бесполезно.

Я посмотрела на лежащего парня, и вдруг он открыл глаза. Глаза такой замечательной и чистой синевы, которая бывает только у утреннего неба… Он заметил мой восхищённый взгляд и улыбнулся мне, хотя ему наверняка было невероятно больно и совсем не весело.

Я почувствовала, как Парень-с-чёлкой подталкивает меня к нему и шепчет на ухо:

— Не давай ему терять сознание, говори с ним!

Я опустилась рядом с изголовьем. Господи, ну о чём мне с ним говорить?! Ладно, буду болтать, что в голову придёт!

— Привет! — я улыбнулась, опираясь локтями на кровать и заглядывая ему в глаза. — Меня зовут Слава.

— Прекрасное имя, — прошептал он. Из уголка его губ сбежала струйка крови, и я быстро прижала пальцы к его губам.

— Молчи! Береги силы. Болтать буду я, а ты слушай меня и ни в коем случае не теряй сознание! Договорились? Если да, прикрой глаза.

Он чуть улыбнулся, послушавшись, и снова стал смотреть на меня.

— Ну вот и отлично, — я краем глаза заметила, как Парень-с-чёлкой что-то там колдует, собралась и продолжила: — Хочешь, я расскажу тебе о себе?

Мой подопечный опустил ресницы.

— Моё полное имя — Танислава. Я, как ты, наверно, уже догадался, не из проклятого рода, но какая, в сущности, разница!

Он согласно прикрыл глаза.

— Да и вообще, не такой уж он у меня благородный, то есть с папиной стороны — вполне, а вот мама у меня… скажем так, из зажиточного крестьянства…

Он чуть улыбнулся.

— В общем, это брак по любви… Но я отвлеклась, что странно, потому что о себе, любимой, могу болтать часами!

Он улыбнулся и попытался что-то сказать, но я быстро пресекла эту попытку, залепив ему рот ладонью.

— Тихо, кому сказала! Так вот, развиваю свою любимую тему: я!

Он засмеялся, но тут же его лицо перекосилось от боли.

— Ой, прости меня! — в ужасе воскликнула я. — Всё, я больше не буду тебя смешить, бедный ты мой, — я погладила его по светлым, чуть вьющимся волосам. Ещё один красавец, по которому все девицы небось тут сохнут! — Мне продолжать нести всякую чушь или лучше заткнуться? Если первое…