Наталья Ткаченко - Принцесса. Пособие по выживанию (СИ)

— Спасибо, что не… что не обратил на неё внимание.

— У вас с сестрой, похоже, не очень хорошие отношения, — осторожно заметил Андрей.

— Хуже некуда, — мрачно подтвердила я. — Я всё детство донашивала за неё вещи, лет до шестнадцати, — я с ненавистью посмотрела на дверь, за которой она исчезла. — А потом она вышла замуж за мужчину, в которого я была влюблена. Правда, я в него больше не влюблена, и сейчас думаю, что это было всего лишь глупое обожание. Ну вот, я тебе выдала самый большой секрет моей жизни, — я тяжело вздохнула. Интересно, с чего это я ему так легко всё рассказываю? Он, конечно, расположен ко мне и всё такое… Андрей меня мягко обнял за плечи левой рукой:

— Знаешь, если он польстился на неё, — он вложил в последнее слово столько пренебрежения, что настроение у меня сразу взлетело до потолка, — то тебя он точно не заслуживает. И, по-моему, с такой сестрой жить хуже, чем находиться с вахлаком в одной норе.

— Хе, сравнил! Вахлак по сравнению с моей сестричкой просто ангел небесный!

На последних словах вошёл мой папа, и Адрей быстро убрал руку.

— Побеседовали? — папа взял иголку и повернулся к Адрею. Я была уже у двери, когда он снова окликнул меня:

— Славка, ты чем парня мазала?

У меня всё похолодело внутри. Когда у папы ТАКОЙ спокойный тон, значит, я что-то натворила.

— Йодом, — пискнула я.

— Йодом из бутылочки с этикеткой "6-ти процентный раствор йода"? — зачем-то уточнил папа.

— Да, — ответила я, приободрившись.

— А строчкой ниже тут кое-что ещё дописано, это ты читала?

— Нет, — тихо отозвалась я, терзаемая смутными сомнениями.

— Так вот, здесь моей рукой приписано: "спирт", — папа многозначительно замолчал.

Я похолодела. Бедный Андрей, а ведь даже не ойкнул! Конечно, папа просто налил в опустевшую баночку спирт, который только слегка окрасился остатками йода, я ведь даже заметила это! Ой дура-аа…

— Андрей Александрович, — неуверенно начал Андрей, потом твёрдо продолжил, — Станислава помазала только края раны…

Я благодарно посмотрела на него.

— Слава Богу, на это у неё ума хватило! Впрочем, об этом я мог и сам догадаться, раз не было слышно диких воплей из ванной, — отец посмотрел на Адрея. — Хотя, что-то мне подсказывает, что она могла вылить на тебя весь флакон, а ты не издал бы и звука.

Андрей смущенно опустил голову, но, выходя из ванной, я успела заметить лёгкую улыбку, скользнувшую по его губам. И от этого у меня было такое хорошее настроение, что хотелось прыгать. И стадия полётов вовсе не собиралась проходить.

Увы, войдя на кухню, я поняла, что моя сестричка не собирается сдаваться: пара полосочек ткани усиленно выдавали себя за юбку и топик, плюс Лариска наложила на свою бледную мордашку слой штукатурки. Да, забыла сказать, она, в отличие от меня, настоящая блондинка… нет, не в этом смысле! Увы, моя сестричка — настоящая хищница, хитрая, расчётливая и сексуальная. Ещё она сама утверждает, что красивая, но… Если вам нравятся торчащие во все стороны кости и первый размер груди — это к ней, жертве всевозможных диет. Я же могу привлечь того, кого не смущает лёгкая округлость и приятные формы — диеты, при моей любви к сладкому, мне не грозят. Из плюсов внешности можно назвать красивые карие глаза, музыкально длинные пальцы и — главная моя гордость — шикарные волосы, ужасно непослушные, но длинные, густые, каштанового цвета, на солнце отливающие золотом. Но вот беда, краситься я совершенно не умею, а Лариска овладела этим искусством в совершенстве и из бледной моли прекращается в картинку. А ещё я никогда не надену красующийся на ней наряд папуасов — просто умру от стыда при попытке. И треклятые очки… И не надо мне про линзы, врачи не разрешили.

А самое главное, что наглости моей пробивной сестрички у меня никогда не было. Кажется, пора учиться…

Итак, свободными оставались только два места — рядом с ней и следующее. Неизвестно почему, к трапезе в полпервого-ночи собралась вся семья. Зато маме теперь не ухитриться всунуть в меня ещё и добавку, ура!

— Лара, передай Стане, — попросила мама, протягивая угрожающе кренящуюся тарелку. Сестричка коварно улыбнулась и поставила тарелку на дальнее от себя место. — Садись, кушай.

Я покорно опустилась на табуретку. Ладно, временное отступление — лишь смена тактики нападения. Вошёл Андрей и сел рядом. Нет, не получит его моя сестричка! Он мне нравится, и точка.

— Пожалуйста, Андрей, кушайте, — протянула его порцию мама.